Камуфлет | страница 52



— И что же дальше? — в нетерпении спросил я.

— Дальше? — переспросил Зубр. — Полагаю, пришельцы решили пойти от обратного. Полярная идея, и опять-таки в качестве эксперимента.

— Они добавили агрессии?!

— Всё верно. Поначалу лишь в отношении врагов, но это помогло не особо.

— И тогда…

— Вот именно. Анестезия душевных качеств — но уже к особям своего вида. И вот тогда-то процесс пошёл. Ускоренный внутривидовой отбор, рост общей живучести. Только не за счёт умных и сильных…

— Я понял! За счёт злейших?

— Разумеется. Тогда казалось, что ситуация под контролем, — Вождь помолчал. — Ведь вмешательство проводили ограниченно, лишь в отношении самцов. А женщины сохраняли исходный замысел, по образу и подобию.

Но тут лицо Генерального исказилось, его украсила густая борода. Галилео Галилей!

Постой-ка, да ведь с этим великим итальянцем связано что-то интересное… Ну да, смутная история со святой инквизицией. То ли отрёкся он от учения Коперника и покаялся, то ли изрёк-таки знаменитую фразу. Спрошу, больше не будет случая.

— Галилей… э-э-э… Галилеевич, а можно не в тему вопрос? Это правда? Так вы им и выдали?

— Что — выдал?

— Всё-таки она вертится?

— Да, именно так и заявил: ты мне друг, Платон, но всё-таки она вертится.

— Простите, это вы — кому?

— Как его, Каратаеву[14].

Ох, лучше бы не спрашивал…

— Не будем отвлекаться, уважаемый. — Вождь возвратился в Зубра. — Вернёмся к нашим баранам. Увы, развитие венца творения отклонилось от плана.

— Но почему?

— Одно из двух. Первое: уязвимость к вирусу агрессии именно мужской хромосомы.

Я старался не пропустить ни слова.

— Ведь у мужчин хромосома единственная — и к заражению особо чувствительна.

— А второе?

— Агрессор не спрашивает у женщин согласия. Итог тотального изнасилования — потомки самых воинственных особей.

— А дальше?

— Заражение пошло вразнос, во всей ойкумене[15]. Так и возобладал новый вид двуногих существ, что нынче именует себя гомо сапиенс. А на самом деле — гомо агрессивус.

— И что же нас ждёт?

— Деградацию не остановить. Матрица сильнее, чем думают.

М-да, шутка ли! Все мы, оказывается, генно-модифицированные…

— Выходит, люди не равны уже от рождения?

— Вы правы. По сути мы имеем две породы гомо сапиенс, — он покачал головой. — Если быть точным, гомо сапиенс сапиенс и гомо сапиенс агрессивус.

— И среднего не дано?

— Отчего же? Напротив, бо́льшая часть человечества как раз метисы, с разным соотношением двух начал.

— Понимаю. Первое начало в чистом виде — Иисус Христос. Те, кого мы называем святыми. По образу и подобию.