Наконец я решился. Когда гнедой притормозил возле меня в очередной раз, вытащил из кармана булочку и предложил хорргу. Он остановился и потянулся клыкастой мордой к моей руке. Жуть какая! У меня сердце зашлось и ухнуло куда-то в район живота.
«Нельзя показывать свой страх, — услышал в голове возмущённое шипение Лулу. — Забыл, что Берис говорил? Я тебя прикрыла, но надо снова открывать, а то всё испортишь!»
Точно! Надо срочно успокоиться, а то контакт не состоится. Я сделал вдох-выдох и загнал страх внутрь, глядя в красивые глаза хоррга, обрамлённые пушистыми чёрными ресницами. Да он красавец! Уже почему-то не опасаясь торчавших клыков, подошёл ещё ближе. Мягкие губы коснулись моей ладони. Булочка исчезла, словно её никогда и не было, а моя рука непроизвольно потянулась к животному, чтобы погладить.
— Красааава, — нежным голосом произнёс по-русски, осторожно оглаживая крутую шею.
Тут ещё один хоррг, заинтересовавшись происходящим, попытался приблизить ко мне свою морду, но первый, издав характерный звук крайнего недовольства, клацнул зубами, отгоняя нахала, и снова потянулся за порцией ласки. Я стоял и гладил клыкастого «коня», а своё состояние при этом охарактеризовать даже и не пытался. Лишь ощущал, что меня тоже как будто гладили по голове. Видимо, эти зверюги эмпаты, а я чувствовал их лучше других, потому что брат ничего похожего не рассказывал.
Сколько я так стоял, не знаю, но тут нашу идиллию нарушил суровый мужик, отвечавший за молодняк. Он не стал подходить слишком близко, чтобы хоррг не испугался и случайно не причинил мне вред.
— Ваша милость, поздравляю. Выбор состоялся. К завтрашнему дню я подготовлю отдельный загон, где ваш хоррг будет находиться один. Никто не помешает вам налаживать более тесную связь. А затем, когда я уверюсь, что у вас полное взаимопонимание, то начнёте его объезжать. Придумайте хорргу имя, моя грасия, — сказал мужчина, почтительно склонившись.
Я с сожалением вздохнул, последний раз провёл по бархатной короткой шёрстке и, послав будущему четвероногому другу импульс нежности и сожаления предстоящим расставанием, вернулся к отряду сопровождения.
Пока ехали обратно, начал вспоминать имена знаменитых коней. Выбирая между Росинантом, Буцефалом, Боливаром и Спиритом, остановился на последнем. Мне показалось, что оно ему подойдёт. Наверное потому, что история о коне с таким именем была самой любимой у моей сестрёнки. Зная, что уже никогда их не увижу, всё равно очень скучал по семье. Как они там без меня? Хорошо, что у мамы с папой есть Лёлька.
