— Есть убитые? — спросил я.
— Пока только перепуганные до смерти, исцарапанные и пострадавшие от ушибов. Но по Вилаголу уже расползлось столько слухов, словно всему городу скоро придёт конец. Я хочу, чтобы ты его изловил.
— Но почему я? Это скорее всего ещё подросток. Вы же понимаете, что я не смогу…
— Я сказал «изловил», а не «убил». Вот поэтому. До сих пор он слишком успешно ускользал от нас, и я подозреваю, что ему мог дать убежище какой-то из домов, рвущихся к власти. В своих, разумеется, целях. Пока нападали только на слуг, но кто знает, к чему его готовят.
Легковерные простолюдины, вроде запуганного мной оболтуса, полагают, что ульфы — это призраки, которыми могут становиться умершие благородные. Истина куда проще. Ульф — своего рода оборотень, только превращается он не в существо этого мира, а в ночной морок, размытый ужас, очертания которого не может схватить человеческий глаз. Однако у этого морока обычно есть зубы или когти, оставляющие вполне осязаемые следы. А у нынешнего ульфа, судя по описанию нападений, ещё и крылья.
Во втором своём облике ульф почти неуязвим, но даже если его не убивают в человеческом, он обычно погибает сам задолго до зрелости. Погибает, успев натворить бед.
Весь вечер мы сидим над картой города, отмечая каждое место нападения. Происшествия разбросаны по всем концам города и не указывают на какую-то определённую точку. Впрочем, имея дело с летающим созданием, наивно было бы на это надеяться.
Когда увильнуть от этого уже не удаётся, я обычно начинаю рассуждать. Ульф — оборотень, пусть очень странный, пусть даже извращённый или неполноценный. Бывает ли у них Обретение? А Запечатление? Проще всего спросить у Архивариуса, хотя мне придётся подойти опасно близко к запретному.
— Вы не чувствовали Обретения этой твари?
— Нет, определённо нет. И предваряя твой вопрос — Запечатлений я не чувствую. Для судеб Павии важны главным образом те, кто уже имеет вторую природу. Но ход твоих мыслей разумен — мы слишком мало знаем о сущности ульфов. Пожалуй, мне стоит поговорить с Альда, чтобы он согласился обсудить с тобой сведения о прежних случаях.
Альда, один из лучших книжников Королевства, хотя это, пожалуй, мало кому понятно. С моей точки зрения — просто лучший. Без просьбы Архивариуса он на меня и глядеть не станет, впрочем, как и на бòльшинство прочих. Альда ещё с юности общался только со слугами и ныне покойными родителями и сейчас живёт затворником.
