Макс нервно провел рукой по волосам.
– Я понимаю, нам стоит держаться друг от друга подальше. Но, черт возьми, Лиззи, я буду скучать.
Лиззи даже не знала, с чего начать, чтобы выразить, как сильно будет скучать она сама. Она села на краешек кровати и прикоснулась к кружеву на платье.
– Ничего больше не будет прежним.
Макс подошел и взял одну из сережек, поворачивая ее к свету.
– Любовь не входила в наш план. Потому‑то он и должен был сработать.
Но не сработала даже малая его часть, даже усыновление.
– Когда ты собираешься рассказать своим родственникам и друзьям о том, что случилось? – Рано или поздно ему придется снять кольцо и столкнуться с неизбежным.
– Не знаю. Мне нужно еще немного времени.
– Мне тоже. – Времени, чтобы закрыться дома и плакать. – Когда будешь готов, можешь подавать на развод. – Лиззи сама была не способна положить конец их браку. Они уже потеряли ребенка, который должен был стать их сыном, а теперь теряли и друг друга. Одна мысль об этом разрывала ее сердце на части.
Отвернувшись, она направилась к кладовке, чтобы достать специальный пакет, прилагавшийся к свадебному платью.
Макс молча наблюдал, как она сложила все в пакет и застегнула его, запирая внутри воспоминания. Разбитые мечты о браке, которого никогда не было.
***
Макс прошел через сад. В последнее время он провел здесь немало часов. Кроме того, каждый вечер он посещал спортзал и изнурял себя там до седьмого пота, как делал всегда после сильного стресса. Но увлечение цветами и растениями стало для него совершенно новой формой терапии. Или мучения, или что, черт побери, это было!
С тех пор как Лиззи заезжала за свадебным платьем, прошло две недели, и Макс никак не мог о ней забыть. В его жизни наступила самая отвратительно черная полоса. А ведь в молодости ему пришлось пройти через множество ужасных вещей.
Например, когда мать оставила его в их обветшалой квартирке на целых три мучительных дня. Из еды у него было только полпачки хлопьев. Ни молока, ни сока. Ни любящих родителей. Компанию ему составил телевизор: утром мультфильмы, днем ток‑шоу, вечером сериалы и, вообще, любые передачи, которые не могли его напугать. Но одиночество само по себе было страшным. А теперь он жил в огромном особняке совсем один.
Что ж, молодец, ботаник. Богатый холостяк.
Монстры, как он и ожидал, вернулись и стали теперь еще злее. Ночью они не давали ему спать. Забирались прямо в голову, показывали мерзкие силуэты в темных углах. Макс не мог от них избавиться, как ни старался.
