– Но это так обезличено. Ты хочешь жениться на королеве Касавелье, но не на мне, Габриэлле Росс.
– Но Габриэлла Росс – королева Касавелье.
– Это игра слов, и ты это знаешь. Если бы я была Габриэллой Росс – владелицей книжного магазина, ты не стал бы делать мне предложение.
– Не стал бы. Но ты не просто Габриэлла Росс.
Прищурившись, она смотрела на него.
– Я это понимаю. Я говорю о том, что ты сделал бы предложение любой, кто сидит по эту сторону стола. – Она взяла бокал с шампанским и отпила. – Ты бы устроил все это для любой женщины, целовал бы ее, не важно, главное, чтобы она была следующей королевой Касавелье.
– Нет. – Цезарь покачал головой. – Я устроил все это для тебя. Я хотел, чтобы ты увидела лабиринт во всей его рождественской магии. Я хотел поехать сюда на закате именно с тобой. И именно тебя я хотел поцеловать. В конце концов, речь ведь идет о нас с тобой.
Габи покачала головой:
– Нет. Речь идет о принце Агилареса и почти королеве Касавелье. Не о Цезаре и Габи. Как я уже сказала, ты бы никогда не сделал предложение Габи Росс, владелице книжного магазина.
– Нет. – Принц не сводил с нее внимательного взгляда. – Но ты бы меня привлекла. И я бы захотел поцеловать тебя. Искра между нами – вполне реальна.
– Есть и другие, более важные вещи, – сказала Габи.
– Согласен. Но все, что я прошу сейчас, – это подумать над моими словами.
– Обещаю, что подумаю.
– Большего я не прошу. – Он поднял свой бокал. – За хорошие мысли, – сказал он. – А теперь давай закончим наш ужин, выбор десертов просто великолепен. Мы можем есть их при лунном свете и говорить на все темы. А потом я провожу тебя домой.
На следующее утро, сидя в дворцовой библиотеке, где Габи чувствовала себя как дома, она приготовилась к своему обычному утреннему ритуалу. С чашкой чая, девушка уютно свернулась клубочком в кресле.
Цезарь Агиларес хотел жениться на ней. Цезарь Агиларес поцеловал ее.
Габи закрыла глаза. Достаточно. Этот поцелуй ничего не значил. Цезарь поцеловал бы любую женщину. Хотя сразу после поцелуя она могла поклясться, что увидела шок в его глазах, но потом он моргнул, и она решила, что ей показалось.
Вчера принц довольно улыбнулся – с полным осознанием собственного превосходства.
Две минуты спустя Габи издала приглушенный вопль, вчитываясь в каждый заголовок газет.
«Назревает королевский роман?»
«Может ли это быть любовью?»
«Частный пикник?»
«Дипломатия или истинная любовь?»
Сопутствующие фотографии были еще хуже. Снимки с бала. Они с Цезарем о чем‑то разговаривают. Выражение ее лица было свирепым. Потом фотографии их вальса, пикника. Ну, и сама статья. Тошнотворная статья.
