– Как я и боялся, ваш брак основан не на гармоничных отношениях, – мягко произнес Муса, внимательно взглянув на девушку. – Есть ли надежда, что он станет таковым?
– Если позволите сказать от сердца, то пока слишком рано делать выводы. Церемония состоялась всего несколько дней назад. А быть женой халифа – немалое… испытание.
– До меня доходили слухи, – понимающий голос собеседника окрасился печалью. – Тогда спрошу по-другому: желаете ли вы гармоничных отношений?
Шахразада неловко поерзала на подушках. По какой-то причине ей не хотелось лгать этому странно одетому мужчине с искренним смехом и испытующим взглядом. Это казалось… неправильным.
– Я стремлюсь к браку, основанному на любви и взаимном уважении, Муса-эфенди. Возможен ли он с халифом, пока остается неясным.
– Честный ответ. Халид ценит искренность превыше остальных качеств. И жаждет видеть ее в окружающих. Даже в детстве он допытывался до истины с пылом, который я редко встречал в других людях. Вы замечали это?
– К сожалению, мне известно очень немногое о прошлом халифа.
– Поведайте мне, дитя, каким человеком стал сын Лейлы? – тихо попросил Муса. – До меня доходили слухи, но я хочу услышать все от его жены.
Шахразада замялась, внимательно вглядываясь в лицо незнакомца, который сидел напротив, и размышляя, ответит ли он на ее вопросы, если она удовлетворит его любопытство.
– Очень тихим. И умным.
– Это мне могли бы рассказать и жители Рея. Мне же интересно послушать мнение сообразительной девушки, пусть у нее было не так много времени, чтобы сделать выводы.
Шахразада задумчиво прикусила губу и прошептала:
– Он стал безрадостным. Расчетливым. Резким. – Она вспомнила разбитые костяшки пальцев и добавила: – Озлобленным.
– Халид не всегда был таким, – вздохнул Муса. – В детстве он был очень добрым.
– Мне уже говорили. Но поверить в это очень сложно.
– Неудивительно, – кивнул он и после паузы спросил: – Позволите ли рассказать вам историю о той ночи, когда меня выгнали из дворца, драгоценная Шахразада?
– Да, конечно, Муса-эфенди.
– Эта история очень грустная.
– Истории, приведшие к такой концовке, обычно невеселые, как мне представляется.
Муса некоторое время молча сидел, собираясь с мыслями, а потом начал свое повествование:
– Я был наставником матери Халида, Лейлы – жизнелюбивой, красивой, талантливой девушки, любительницы книг и поэзии. Она вышла замуж за отца Халида в совсем юном возрасте и в пятнадцать лет уже являлась его второй женой. Я, по настоянию ученицы, отправился в Рей вместе с ней. К сожалению, этот брак оказался неравным и непростым. Муж был значительно старше и очень любил свою первую жену. Лейле же крайне не нравилось находиться в тени. Несмотря на мои старания держать в узде ее вспышки гнева и приступы отчаянья, преодолеть разницу в возрасте и интересах венценосных супругов зачастую не получалось. Полагаю, в том не было ничьей вины. Отец Халида стал заложником старых привычек, а Лейла оказалась слишком энергичной для него.
