– Ты права, это глупо. Все мои супруги живут таким образом.
Элиана вздохнула.
– А ты смог бы жить так, Раманга?
Раманга пожал плечами. Перед глазами стоял круговорот лиц и красок, сменявших друг друга.
– Я мечтал бы об этом.
– Просто ты сейчас на пределе. Устал. Замотался. Но представь себе, что такая жизнь – как в могиле – это навсегда. У меня такое чувство, что я… замурована здесь.
– Ты несчастна?
Элиана не ответила.
– Ты должна была сказать мне.
Губы эльфийки скривила усмешка.
– Когда, мой господин? Кажется, мы говорим с тобой по-хорошему первый раз с моего приезда.
Лицо Раманги стало жёстким.
– Я был занят.
Элиана смотрела на него с легкой насмешкой. И это недоверие эльфийки внезапно стало последней каплей. Будто прорвало плотину внутри. Раманга заговорил. Он говорил долго, то и дело повторяясь, описывая последний год день за днём. Солнце уже забрезжило на небе, а Раманга всё продолжал говорить, и Элиана вывернулась из его объятий, но лишь для того, чтобы закрыть шторы и вернуться назад. Заметив это, вампир, наконец, замолчал. Он чувствовал себя опустошённым, но впервые за всё прошедшее время ему было легко.
– Прости, – сказал он, и Элиана вздрогнула, впервые услышав слова раскаяния из этих уст.
– За что? Наоборот… – эльфийка качнула головой, обрывая себя, и опустилась на постель рядом с супругом. – Ты не можешь договориться с императором, Раманга… Я правильно поняла?
Раманга покачал головой.
– Он не хочет слушать ничего.
– А что, если бы я смогла?
Раманга замер. Глаза его были широко открыты.
– Ты моя жена! – сказал он жёстко.
– Разве не за тем нужна супруга, чтобы служить опорой?
Раманга не ответил.
– Прошу тебя, отдохни, а когда проснёшься – подумай. Я не знаю правителя, которого бы мне не удалось уговорить.
Раманга медленно кивнул.
– А теперь… Ты хочешь взять меня?
На сей раз Раманга покачал головой.
– Сделай то, что начала, – попросил он, – и просто посиди со мной.
Элиана встала и снова положила пальцы на виски супруга. Раманга уже погрузился в сон, а она все еще стояла, глядя перед собой широко раскрытыми глазами, не шевелясь и не осознавая, что на лице её блуждает тихая улыбка. В заполненном сумраком мире наконец-то забрезжил лучик надежды.
