— К любому ножу, если хочешь, мы можем подобрать подходящую одежку, — продавец показал на сложенные с краю витрины кожаные чехлы.
Они также являлись лишь грубым подобием той тонкой работы, что встретилась им в Храме. Можно, конечно, предположить, что они с Чаком что-то напутали, но и на чехлах и на лезвиях Шимаэл заприметил такое же клеймо, что и на ноже Жрицы. Тот же знак красовался над входом в магазин. Так что он пришел по нужному адресу, но, похоже, задал не совсем верный вопрос.
— Что-нибудь присмотрел? — осведомился продавец.
— Я рассчитывал на что-то более изящное и более… долговечное, — бросил Шимаэл пробный камень, — не хотелось бы опять оказаться в дороге и без такой нужной вещи.
— Ты не смотри, что они такие неказистые, они крепкие и прослужат тебе не один год, — здоровяк даже немного обиделся. — За такую цену ты ничего лучше не найдешь. А действительно хорошие вещи, извини, стоят совсем других денег.
— У вас есть и более достойный товар? — Шимаэл старательно изобразил наивное любопытство.
Продавец некоторое время смотрел на него, что-то прикидывая в уме, но потом махнул рукой.
— Покорнейше прошу прощения, если не совсем верно оценил твою хм… платежеспособность, — он явно чувствовал себя неловко, — но, если хочешь, я могу показать тебе и другие образцы.
— Я заинтригован, — протянул Шимаэл.
— Я тоже, — поддакнул ему Чак.
— Тогда пошли, — мозолистый палец поманил Шимаэла за собой.
Они прошли в еще одну комнату, причем, перед тем, как войти в нее, продавец старательно вытер руки об фартук. Маловероятно, чтобы это действие что-либо изменило, но таким образом он, видимо, успокаивал свою совесть.
Здесь их ожидал совершенно иной антураж. С первого взгляда Шимаэлу даже показалось, что его привели в небольшой домовой храм при магазине, тем более что его провожатый на пороге осенил себя уже знакомым по церковной службе жестом, проведя перед собою рукой сверху вниз.
Пол устилал мягкий ковер, витрины и стеллажи щеголяли темным лакированным деревом, даже сам воздух в помещении пах по-другому, намекая на воскуриваемые здесь время от времени благовония. Чуть погодя, когда глаза привыкли к освещаемому масляными светильниками полумраку, стало ясно, что предметом поклонения тут являются всевозможные острые и режущие предметы.
Помимо очевидных ножей, под стеклами виднелись также стамески и резцы для работы по дереву, плотницкие рубанки, пара ножовок и еще ряд инструментов, специфичность которых не позволяла с уверенностью определить их назначение. В отличие от товара в общем зале, просто выложенного на голых деревянных столешницах, для данной экспозиции не пожалели роскошной бархатной подстилки и индивидуальных ложементов.
