— Успеем, — едва слышно ответил Уваров. Вряд ли кто-нибудь посторонний мог бы услышать переговоры по рации, но привычки неискоренимы. — Надо поближе подойти, а то опять исчезнет, потом не докажешь никому.
— Давай, — Дзиковский опустился на песок и пополз к непонятному объекту, весьма сильно смахивающему на статую.
Показывала она куда-то в сторону. На что именно — за дюнами было не разглядеть. Павел старательно прижимался к грунту, надеясь, что женщина всё же каменная и не будет вертеть головой.
За несколько метров Дзиковский вдруг встал на ноги и широкими прыжками побежал к статуе, раскрыв объятия: истосковался он, что ли, по женщинам? Именно так подумал Сергей, когда на последнем прыжке Павел с силой оттолкнулся от камня и в полете попытался обнять каменную бабу.
Не получилось.
Руки Павла прошли сквозь статую, и в тот же момент она пропала.
— Голография… — разочарованно протянул подошедший Уваров.
— Что? — Дзиковский всё никак не мог очухаться от внезапного исчезновения каменной фигуры.
— Да то! Наведенная голография. Вот источник бы найти… — Сергей старался оглядеться вокруг, что в защитном костюме было крайне неудобно. — Ты помнишь, куда она показывала?
Дзиковский почесал шлем и ответил:
— Туда. Точно туда — к провалу.
Его дальний край был хорошо виден с того места, куда они пришли. В свое время круглое отверстие в громадном лавовом пузыре весьма впечатлило земных наблюдателей таинственностью происхождения.
Поэтому американцы специально высаживались вблизи провала. Одним из вариантов освоения было предусмотрено селиться именно там. Но сложности с подъемом и спуском на глубину ста метров сделали этот вариант бесперспективным. Только и сделали, что установили металлическую лестницу на дно провала с двумя промежуточными площадками. Наверняка несколько раз спустились, произвели обмеры, покопались в грунте и больше туда не заглядывали.
А им кто мешает? Наоборот, приказ начальства только вдохновляет на исследования. Не торопясь, разведчики пошли вперед, туда, куда указала таинственная статуя, прежде чем исчезнуть.
И опять наткнулись на свежий след.
По оранжево-желтому песку четко прослеживался рубчатый беловатый сульфатный отпечаток, словно прошел тяжелый вездеход. Странный какой-то вездеход — колея начиналась внезапно, будто машина прилетела откуда-то, встала на колеса и погнала.
— Разъездились, понимаешь! — недовольно сказал Павел. — Смотри — опять следы! Прямо к провалу ведут!
