Это борьба, связанная с нашим долгом по защите людей, страдающих от террористической угрозы. Россия всегда этот долг чувствовала и всегда стремилась к тому, чтобы содействовать установлению справедливого мира в самых разных регионах планеты. И для нашей страны это, конечно, нравственная, священная обязанность, которая очень укоренена в менталитете нашего народа. Это не война христиан против мусульман, это не участие в борьбе суннитов и шиитов со стороны России. И попытка превратить этот конфликт в информационном поле в межрелигиозную войну или во внутримусульманскую войну – это очень опасная попытка.[20]
И Русская Церковь, и российское государство виноваты перед старообрядцами – людьми, не принявшими поспешной и резкой обрядовой реформы, проведенной в XVII веке Патриархом Никоном ради «соответствия» греческим порядкам и под влиянием греческих же иерархов. Собственно, эта реформа была такой же прозападной, как и реформы Петра, и во многом их подготовила, сломав «через колено» народное благочестие. Затем старообрядцев долго убивали, отправляли в заключение и ссылки, не давали совершать богослужение по древнему чину, ничем не менее православному по сравнению с «греческим». Однако, несмотря ни на какие гонения и казни, староверы сохранились до сего дня – и их насчитывается около миллиона, хотя не каждый из этих людей религиозно активен. Более того, к ним идет приток молодежи из «внешней» среды.
Все это дает нам очень важный урок: любое реформирование религиозной жизни помимо воли людей, без обсуждения с ними, кончается в России очень плохо – и имеет последствия не только для церковных дел, но и для политических. Недаром даже спустя четверть тысячелетия некоторые староверы продолжали «отвечать» царской власти, помогая революционным силам, от которых, впрочем, сами потом вновь пострадали.
Поместный Собор Русской Православной Церкви в 1971 году признал старые обряды «равночестными» новым. Более того, он заявил, что «любовию объемлет всех свято хранящих древние русские обряды, как членов нашей Святой Церкви, так и именующих себя старообрядцами, но свято исповедующих спасительную православную веру».
Впрочем, нельзя забывать, что у «староверов» есть «поповские» согласия, в которых совершаются Причастие, исповедь и другие таинства, а есть «беспоповские», где невозможно принятие Тела и Крови Христовых. А без него, как убеждены православные христиане, невозможно войти в Царство Божие. Ведь Сам Господь Иисус сказал: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6, 53). В том, что у «беспоповцев» пресеклась преемственность рукоположений епископов и священников, есть вина нашей Церкви и нашей власти прежних веков. Но нежелание принять духовенство даже от других старообрядцев – странный повод для того, чтобы лишать людей Причастия и других таинств, открывающих человеку Небо и обновляющих его духовно. И поэтому, при всей любви к старообрядцам, назвать истинной Церковью «беспоповцев» мне трудно.
