Все это происходило много лет тому назад. Теперь я снова попала в те места и увиделась со старым другом Судан Джимом. Однажды вечером мы сидели с ним на краю ущелья. Я была очарована величественной красотой, расстилающейся внизу долины. Солнце заходило, и стояла полная тишина, которую нарушали только резвые ласточки.
Я сидела, молча любуясь заходом солнца.
Вдруг из дальних впадин ущелья донесся до нас слабый звук, затем он повторился уже ближе, напоминая далекий раскат грома.
— Что это? — спросила я Супан Джима шопотом.
— Дикий осел, — ответил он. — Там, внизу, их множество. — Он медленно затянулся папироской, свернутой из коричневой бумаги. — Каждый раз, как я слышу рев одного из этих парней, я вспоминаю Вислоухого, одного из принадлежавших мне когда-то ослов.
Он остановился, посмотрел на меня, затем внезапно сказал, охваченный воспоминаниями о давно минувших днях.
— Да ведь и вы его знали — это тот осел, которого я звал «Блю Бой». Маленький плутишка, который бегал за мной, как собака, и совал нос ко мне в карман, чтобы поискать кусочек сахара, — вы его помните?
— Ну, конечно, я его помню, — заявила я.
Тогда-то Супан Джим и рассказал мне историю Блю Боя, густошерстого ослика, который превратился потом в осла-героя Вислоухого.
В детские годы Блю Боя ковмэну и в голову не приходило, что этот осел станет врагом людей и присоединится к стаду диких ослов, живших в ущельи. Он ходил за Супан Джимом, как собака, дружил со всеми, кто предлагал ему яблоко или кусочек белого хлеба и весело играл с «Пинод» — другим молодым осленком.
Наконец, по соображениям Супан Джима, настало время заняться воспитанием Блю Боя. Он начал нагружать молодого осла легкой поклажей и водить его вниз по тропе, когда туристы совершали свои ежедневные прогулки. Тогда-то и стал меняться характер осленка.
Когда к Блю Бою подходили с поклажей, он лягался, поднимался на дыбы и, наконец, начинал кататься по земле. Не раз приходилось его наказывать, прежде чем он позволял нагрузить себя какой-нибудь кладью или людьми и занимал место в длинной цепи туристов, спускающихся вниз по тропе.
И тогда Супан Джим вспомнил, как, будучи еще маленьким осленком, Блю Бой нашел способ отделываться от нежелательных всадников и в то же время казаться совершенно ни в чем неповинным. Теперь осел усовершенствовал этот способ.
Он позволял своему всаднику туристу спокойно взобраться к нему на спину. Затем он шагал с покойно опущенной головой вниз по крутому склону. Однако, вместо того чтобы держаться в наиболее безопасном месте, он кокетливо семенил у самого края пропасти, время от времени спотыкаясь о какой-нибудь маленький камешек, лежавший на пути, пугаясь колеблемой ветром ветки шалфея и сшибая небольшие валуны, скатывавшиеся с грохотом через край обрыва в пропасть.
