Повнимательнее, Картер Джонс! | страница 77

– А вы болеете за «Британию», правда? – сказал Сингх.

– Думайте что хотите, – сказал Дворецкий.

Мы убрали инвентарь и поехали на Баклажане домой. Уже смеркалось. От земли веяло холодом, ветер усилился и трепал почти голые ветки деревьев.

– Условия для игры, пожалуй, завтра будут не из лучших, – сказал Дворецкий.

Я выглянул из машины.

– И все же это ваш первый крикетный матч, молодой господин Картер. Какой чудесный момент в вашей жизни.

Да, по идее, мне следовало бы визжать от радости. Понимаете, многих ли шестиклассников специально приглашают в команды восьмого класса? И многих ли берут в боулеры? Да, мне следовало бы визжать от радости. По идее.

– Надо заняться вашим пальцем, – сказал Дворецкий.

Вот только вспомнилось: когда я впервые увидел, как воздух окрашивается в голубой цвет, отец сказал: «Надо бы нам когда-нибудь опять слетать в Сидней – всем вместе», а я сразу же подумал: «Нет, “всем вместе” – это уже невозможно, потому что Карриэра с нами не будет».

Но тогда я не подумал: «Нет, “всем вместе” – это уже невозможно, потому что отца с нами не будет».

Дурак.

– Молодой господин Картер?

Дурак.

– Смажем мазью и наложим пластырь?

Какой я был дурак.

23

Стойка бетсмена

Утром в субботу мы приехали на футбольное поле школы Лонгфелло и обнаружили кое-что, чего никак не ожидали.

Приехали мы загодя. Дворецкий всех поднял ни свет ни заря – не только меня, но и маму, Энни, Шарли и Эмили. Нед здорово разволновался – видно, сообразил, что происходит что-то необычное, – и потому его стошнило дважды. Я пошел выгуливать его вокруг квартала, а Дворецкий тем временем сварил кашу из резаного овса – такой овес называется «ирландский».

– Не следует презирать все, что дает миру какая-либо страна, даже если о ее политике остается только сожалеть, – сказал он.

– А что, на Италию это не распространяется?

– Увы, пицца затмевает все, что иначе могло бы очаровывать, – сказал Дворецкий.

Когда Дворецкий поставил миску перед Эмили, она сказала, что ненавидит овсянку, и тростниковый сахар не любит, и изюм не любит, а сливки противные, и вообще, почему мы больше не покупаем однопроцентное молоко?

Я же говорю, встали мы очень-очень рано.

– Должно быть, сегодня с утра на питче будет свежо, – сказал Дворецкий.

– Крикет – скучища, – сказала Эмили.

Дворецкий протянул ей ложку.

– Мисс Эмили, так могут думать только остолопы.