— Ш-шкура, — шипело из всех углов. Страшнее восставших зомби, изо всех углов появлялись участницы кордебалета, блестя побелевшими от злости глазами. Словно вампиры на запах крови, они сползались со всего заведения, и Кощей понял, что сейчас будут убивать.
— Руки прочь, стервы, — выкрикнул отчаянный Серега, ощутив распирающий его азарт, закипающий в крови. — Он мой!
Серега ухватил близлежащий высокий барный стул, словно палицу, и примеряясь к его весу, подвинул его в руках.
— Подходи по одному, чучела размалеванные, — рыкнул Серега отважно. — Всем ринопластику устрою…
И тут бы и случиться великому побоищу, но внезапно раскрылась дверь, впустив в это страшное царство ночи яркий дневной свет. На пороге возникла запыхавшаяся Марьванна с трагической позе матроса с гранатой, и грубый бас, перекрывая икоту Горыныча, рявкнул на весь зал:
— Всем лежать мордой в пол, руки за голову! Работает израильский ЯСАМ!*
***
*ЯСАМ — спецподразделение полиции Израиля. Основное назначение ЯСАМа — подавление локальных беспорядков.
Магический туроператор ругался. Очень сильно он ругался, на иностранном языке, но все его понимали и даже краснели, когда клубок вворачивал особо непристойные обороты в свою речь. Из слов его следовало, что опрометчиво сотворенный Марьванной предприимчивый конкурентный туроператор подсуетился и единолично захватил все наиболее популярные и удобные маршруты и даже открыл на них патент, перекрыв к ним доступ клубку. И сыну израилеву реально грозил поход лет этак на сорок, чтобы добраться туда, куда суровый прохвост-менеджер закинул Кощея. Пусть даже это место находится всего в паре кварталов.
— Ну, вот что, — дрожащим голосом устало выдохнул в конец размотанный клубок с истрепанными в лоскуты нервами. — Пойдем таки другим путем… возьмем след Кощеев на тех тропинках, где хаживали его ноженьки. Хотя бы последний километр. Надо настроиться за индивидуума, чтоб он был здоров. Тогда мы мигом его нагоним по ещё не открытому, но кратчайшему пути.
— Нигде он не хаживал, кроме дома этого, — сварливо ответила Марьванна. — Вон еще в окно выкидывался, об палисадник убился… и все! Иди, в кустах покатайся.
— Хе-хе-хе, — сказал клубок зловеще. — А я сейчас не о твоей хате говорю, бабка.
— А о чем же? — насторожился кот, который внимательно вслушивался в препирательства клубка и Марьванны.
— Я таки имею в виду дороженьки ТриДевятого, — еще более зловеще и ещё более гаденько ответил клубок. — Да, крюк придется дать немалый, но шо поделать — вы таки хотели насладиться пешей экскурсией с эротическим уклоном, я вас так понял. Это немного незаконно, и немножко больно карается смертью лютою, если вас накроют стражи ТриДевятого за ваш русский дух. Но вы же не против красиво пострадать за любовь, уважаемая?!
