«Фикса» резко развернулся, чтобы сказать дерзость, но Иван дернул его за рукав.
— Зайдем.
В ДЗОТ-е, куда Володин зашел занести кружки и котелок, горела коптилка и не спал замполитрука.
— Разведчики приходили?
—Они, — кивнул Денис. — Блатовали к себе. Я разбудил?
— Нет. Я сам проснулся. Согласился?
— Отказался. Мне и тут хорошо.
—Зря, — покачал головой Семенахин. — Я бы на твоем месте пошел.
— Мне и тут хорошо, — повторил Денис. — Там начальство слишком близко. В траншее спокойнее.
— До первой атаки, — не согласился командир.
— А там до первого настоящего выхода, — хмыкнул Володин. — Вечно в воронках под проволокой спать не получится.
— Кто-то это сказал? — напрягся замполитрука.
«Ну-ну, мой друг, ну-ну!» — подумал Володин.
— Так-то стрельба на том конце плацдарма прошлой ночью, это они впухли. Двое раненых, группе удалось отойти.
— И шо тогда наговариваешь?
— Еженощные выходы и отсутствие результатов мне про это сказали, — произнес Володин, присаживаясь к столу. — Что они делали последние ночи? Похоже, что на удачу ползают наши разведчики, а не на конкретную цель. Подползут к немецким окопам, не зная, чего там ожидать, какой-нибудь тени или шороха испугаются, и назад. А там что делать? Только спать. Рано вернешься — спросят. То, что их вчера обнаружили, это, знаешь, не аргумент. Позавчера-то нет! Вслух никто ничего такого не говорил, конечно. Это у меня сложилось впечатление. Очень удивлюсь, если неправильное.
— Поэтому ты отказался?
— Да, — не стал темнить Володин. — С той стороны фашист с пулеметом, с этой — товарищ сержант госбезопасности с наганом. Попробуй тут между е…х проскочи. А здесь я у всех на виду. Что ни ночь, из пулемета бью в темноту. Песок копаю большой лопатой.
— Давай сюда котелок! — решивший не развивать тему замполитрука вытащил из-за нар покоцаный мелкими осколками двенадцатилитровый термос, в котором пулеметчики хранили питьевую воду. Пробоины в оцинкованной колбе Семенахин не мудрствуя заткнул деревянными чопиками.
* * *
24 апреля 1942 года
Углубляемый до полного профиля семенахинскими расчетом окоп для станкового пулемета представлял собой Г-образную канаву в земле с двумя пулеметными ячейками на два стола каждая. Под фронтальный и фланкирующий огонь в правую и левую сторону соответственно.
По уму ячейки требовалось подальше разнести, разместив вторую где-то у разбитого в прошлом году ДЗОТ-а, однако раскапывать ведущий туда ход сообщения замполитрука отказался. В нем под песком гнили трупы. Сема Усачев, начав работы в том направлении, уже на третьем метре нашел сразу двоих. Судя по черному обмундированию и шарового цвета каскам, матросов из 4-й морбригады. Еще несколько трупов лежало в разбитом сооружении или рядом с ним, запах разложения там стоял куда гуще, чем разило с нейтральной полосы.
