Владелец каски был пулеметчиком. Судя по размеру воронки, в ячейку «Максима» попал 105 мм снаряд, но и его хватило с избытком. Пулемет, короба с лентами и трех человек словно пропустило через камнедробилку
Володина передернуло, супостатскую артиллерию он всегда недолюбливал. Вне зависимости оттого, что по нему кидало: древние, как говно мамонта, Д-20 или Д-30, тоже немолодые СПГ-9, эрзац-минометы с баллонными бомбами, или минометы полноценные от всех производителей. Жить ему или нет, под их огнем от него не зависело. Почти.
Касательно почти, от маразматических представлений состоявшихся на плацах, в выращивании свиней и в кражах горючего с запчастями военных он был все же далек, так что артиллерию ответом на все вопросы не считал. Так же как, впрочем, и не любимую им еще больше арты тактическую авиацию.
Эффективность богов войны, на его взгляд, всегда была очень сильно завязана на квалификации личного состава и неизбежно начинала провисать, стоило хоть одному звену цепочки лажануть. Если же проблемы с профессиональным соответствием вылезали сразу в нескольких точках, то артиллерия и авиация могли стать и бесполезными. В лучшем случае. В этом контексте основным отличием хорошей пехоты от скверной он видел в способностях провокации противника на ошибки и умении навязать схему боя от своих сильных сторон при использования слабых сторон противника. Что, впрочем, совсем не всем было по силам. Примеры были прямо перед глазами.
В третьем взводе при артобстреле вышло из строя два человека. Первый был убит взрывной волной засыпавшего его в ячейке снаряда или, может быть, мелким осколком — за исключением струйки из носа крови видно не было. Он, будучи полураскопанным, остался сидеть по грудь в песке, опустив голову на грудь. Со вторым хлопотал санинструктор разведроты — жилистый еврей в ватнике и «вертолетом» сидящей на тронутых сединой кудрях пилотке.
— Что с ним? — спросил Беспалов.
Ротный медик обратил на него забрызганное мелкими каплями крови и грязи лицо и шмыгнул носом:
— Контузия, товарищ младший политрук. Необходимо в тыл отправлять!
— Отправляй.
— Тебе люди для эвакуации раненых нужны? — покосившись на спину Беспалова, уточнил Володин.
Санинструктор отрицательно помотал головой:
— Нет пока.
— Хорошо.
Когда минометный огонь поутих, с нейтральной полосы начали выползать люди.
Перевалившийся через бруствер вместе с раненым крепкий мужик в ватнике и летних штанах дышал, как загнанная лошадь. Судя по серой сумке с красным крестом на ней и кобуре с наганом, он тоже было ротным медиком. Раненый в бедро боец полулежал рядом с ним со счастливым лицом, кусая, впрочем, губы от боли.
