Мия нашлась в прачечной, вся в слезах. Новая начальница ненавидела её давно и искренне. И ладно бы завидовала чужой молодости да красоте — причина была в собственных дочках. Те тоже работали во дворце, вот только в наследство им досталась самая обычная внешность да родительский склочный характер. Именно по вине конкурентки, как думала заботливая мамаша, ни один вельможа никогда не обращал на её красавиц внимания, не приглашал к себе «помогать по хозяйству» и не выбирал камеристкой для супруги, лишив тем самым возможности «пробиться в люди». Зато теперь тётка развернулась вовсю: отправила ненавистную девчонку чистить перины и выдала при этом дырявые перчатки да неработающий защитный амулет.
Увидев следы от ожогов чистящим раствором, грозящие перейти в язвы, Керден рассвирепел. Он примет меры… потом. Вот только сначала все поправит. Мия попыталась было спрятать обезображенные руки за спину, но получив в ответ: «Не шевелись, Золушка ты моя!» — удивлённо замерла, чем и воспользовался архимастер. Правда, пока шло лечение, пришлось рассказывать, кто такая Золушка. А потом пересказать сказку о Красной Шапочке, о Коте-в-сапогах… среди Стражей Границы, ходивших когда-то в друзьях архимастера, было много выходцев из иных миров. Сказки они приносили замечательные, а на память Керден не жаловался. Так что историй хватило с избытком.
Убрав последнюю из язвочек, настроив заново амулеты и проводив девушку до её комнаты, ученик мага пошёл «устранять источник неприятностей». Для чего, найдя старшего слугу, зажал его в ближайшем укромном углу и продемонстрировал состоявший из чистого огня кулак. А затем пообещал, что если увидит у Мии ещё хотя бы один маленький синячок, то не станет искать виновного. Просто устроит «несчастный случай на пожаре» отдельно взятому распорядителю замкового хозяйства.
Как перепуганный мужик объяснял эту новость своим подчинённым, Керден не интересовался. Главное, больше срывать злость или ненависть на Мии не рисковал никто. Архимастера же тем временем волновало другое: где источник неприятностей, которые пришли в тихое и спокойное королевство? Дело-то было вовсе не в короле, хотя чем больше близилась середина лета, тем сильнее Олькан менялся в худшую сторону. Забавы становились жестокими и кровавыми. В неожиданном увлечении охотой всё чаще король позволял себе топтать поля и наслаждаться мучениями загнанной дичи, а ночные развлечения с вином каждый раз оканчивались разнузданными оргиями.
