Про Сеньку, который щедро выпускал острые когти, оставляя на лице путников жуткие царапины, молодцы почему-то не помнили. Да и я метлой или той же кочергой так могла приложить, что мало не покажется. Без этого оружия даже за порог теперь не ступала, едва Сенька сообщал, что к нам очередной проситель рвется.
– Ну что? – кот потянулся и уставился на меня.
– А давай сделаем вид, что нас нет дома? – сварливо предложила я.
– Совсем нет? – ехидно спросил пушистый.
– Ага. Может, подождет наш добрый молодец и отправится восвояси.
– Этот – вряд ли. Упертый, как баран, – быстро дал характеристику мой фамильяр.
К слову сказать, он никогда не ошибался.
Сенька умыл лапой мордочку, покосился на меня зелеными глазами.
– Ядвига, ты же знаешь, что мы не можем прятаться вечность! Да и вдруг…
Я на него шикнула, не дав договорить. Понятное дело, что кот намекает на то, что есть среди просителей тот, кому предназначено снять заклятие. Мой суженый. Это у меня надежда колышется, как свеча не ветру, а у Сени светится, как летнее яркое солнышко. Такое, если и не желаешь, все равно обогреет, касаясь, кажется, самой души. И делится со мной кот этой надеждой, спасает от тоски и уныния, помогает не отчаяться.
Я вздохнула, накинула плащ, прихватила кочергу и вышла на крыльцо. Мужчина в красном кафтане с золотой вышивкой в этот момент оглядывал пустой двор, поросший репьем и огромными лопухами. За спиной у него, как и полагается каждому доброму молодцу, торчали лук со стрелами, а на поясе в ножнах прятался меч. Мужчина снял с плеч два огромных мешка, обернулся и заметил меня.
Я недобро прищурилась. Не нравятся мне ни его поклажа, ни низкий, почти до земли поклон, ни сверкающие синие глаза, такие ясные, что полевые васильки от зависти завянут. И без коня явился, что весьма странно… Ох, не к добру!
– Здравствуй, матушка, – в голосе доброго молодца я почему-то уловила то ли веселье, то ли ехидство.
Или все же показалось? Что его могло насмешить? Кочерга, что ли, которую в руках старуха держит, в надежде себя защитить? Не уважаю я таких людей.
Молодец же смотрел на меня задумчиво и как-то слишком пристально. Это тревожило, казалось неправильным, заставляло строить догадки, зачем он явился. А вдруг чародей? И если распознал во мне младшую царевну, то тут кочерга не поможет.
Я глубоко вдохнула, стараясь унять дрожь. Не смогли ведь меня чародеи найти, сколько ни старались. Как-то не рассчитала сестрица, что наложенное заклятие собьет все поисковые чары. Смешно даже…
