! Теперь припомнил!
С этими словами Роберт схватил крестьянина за голову и, снова пристально посмотрев на него, воскликнул:
— Он самый! Вот штука! Ну, никак уж не думал, что встречу сегодня нашего Валентина[186].
— Да и я не ожидал вас встретить.
— К черту «вы»! Товарищи мы или нет?
— Пусть будет по-твоему, и да здравствует Италия!
— А можно узнать, куда ты теперь идешь?
— Домой.
— Но ведь ты, Валентин, если не ошибаюсь, живешь не здесь, а где-то на Лаго-Маджоре?
— Да, я из Анджеры[187], т. е. из окрестностей.
— Как же ты попал в самую середину Брианцы[188]?
— Меня послал сеньор Федерико.
— Зачем?
— Разносить письма.
— Как! Ты сделался почтальоном?
— Ну, да. Он дал мне писем с тридцать и я разнес их все в два дня. Отгадай-ка, кому были они адресованы? — продолжал Валентин, улыбаясь.
— Да почем мне знать.
— Всё твоим знакомым.
— Не понимаю. Растолкуй, пожалуйста.
— Нашим товарищам по оружию. Понял теперь?
— Ах, черт возьми. Тут пахнет чем-то серьезным. Объясни мне, пожалуйста, всё, как следует.
— С удовольствием. Но только сядем где-нибудь. Стоя на одном месте, устаешь больше, чем от ходьбы.
Оба молодых человека свернули с большой дороги и, выйдя в поле, сели под тенью нескольких ив.
— Ну, вот теперь хорошо! — воскликнул Валентин, снимая с плеч свою ношу и кладя ее возле себя на траву.
— Так рассказывай же, — снова просил его Роберт. — В чем дело?
— Дело в том, что готовится новая экспедиция, под начальством Гарибальди.
— Гарибальди! Да, да, да… Понимаю! Еще в Милане я слышал кое-что о какой-то таинственной экспедиции. Но у меня было в эти дни столько других хлопот, что я не обратил на это внимания. К тому же я думал, что это одна пустая болтовня.
— Какая болтовня! Нужно тебе сказать, что синьор Федерико нарочно приехал из Брешии в Сесто-Календе[189] и остановился у своего друга, священника.
— Федерико женился?
— Да, и жена с ним. Синьора Джулия остается в Сесто у дона Луиджи, а муж ездит взад и вперед из Сесто в Геную и обратно.
— Как! Зачем?
— Известно, зачем: уговориться с Гарибальди и со штабом.
— Да, а куда направляется экспедиция?
— Неизвестно. Но что нам за дело? Гарибальди знает — и этого достаточно.
— Совершенно согласен. Ты, Валентин, тоже едешь?
— Разумеется.
— А Федерико?
— Синьор Федерико пойдет после, с другой экспедицией. Гарибальди желает, чтобы он оставался в Генуе собирать людей и деньги. Сначала тот не хотел и слушать; но под конец должен был согласиться, тем более, что дон Луиджи тоже стал уговаривать его. Насколько я мог понять, он уйдет после с Медичи.
