Предводителем этой группы, казалось, был капитан Бернардо ***. К нему были обращены самые вызывающее взгляды и самые обольстительные улыбки дам. Действительно, капитан был амфитрионом праздника, иначе говоря, — он платил за все. Прошлой ночью он выиграл в рулетку порядочный куш и потому, по справедливости, ему следовало истратить, по крайней мере, две трети с друзьями и прекрасным полом, который, говоря вообще, насколько неохотно разделяет с мужчинами тягости жизни, настолько же настойчиво требует своей половины в ее радостях. Так, говорят, думали женщины в 1812 году, но… в настоящее время дело, разумеется, совершенно изменилось.
Вернувшись из казино de' Pomi, капитан Бернардо и его компания вошли в трактир, существующий до сих пор за заставой Гарибальди. Офицеры и дамы поднялись в первый этаж, в столовую, а Бернардо остался с хозяином, чтобы заказать обед.
Воспользуемся же этой торжественной минутой и дадим нашим читателям несколько биографических сведений о капитане.
Бернардо *** родился в 1782 году, в маленьком домике, ютившемся у самого Миланского собора[155], от бедных, но честных родителей. В двадцать лет, во время процветания Цизальпинской республики[156], наскучив заниматься ремеслом отца, то есть садовничеством, он променял заступ на ружье и сделался солдатом. Весной 1806 года он сопровождал короля Иосифа[157]в экспедиции против неаполитанского короля[158]; вернулся покрытый славою, с унтер-офицерскими галунами и сломанным ребром, напоминавшем ему, при каждом атмосферическом изменении, о Микеле Пецце, по прозвищу фра Дьяволо[159], и его сподвижниках.
В 1808 году он отправился в Испанию, потерял два пальца на левой руке во время штурма Остальрика[160], в награду за что получил от генерала Пино[161] офицерские эполеты. Принимал участие во всей этой достопамятной кампании, в которой итальянцы даром пролили столько крови; был произведен в капитаны и вернулся в Италию вместе с остатками итальянского корпуса генерала Леки[162], вступавшего в Испанию в количестве тридцати с лишком тысяч, а покидавшего ее в числе неполных девяти тысяч.
Прибыв в Милан, он стал расспрашивать про своих родных, но не мог найти никого, кроме сестры Доротеи, годами десятью моложе его. Родители давно лежали на кладбище[163]. Когда же он спросил про сестру, то ему ответили, что было бы лучше потерять ее, чем найти. Бернардо покраснел до корня волос, пробормотал какое-то проклятье по-французски и не стал больше доискиваться.
