«Переводчик» становится автором
Мечников не долго ждал этой возможности — уже в Десятой главе появляется написанный исключительно им вдохновенный портрет:
«Гарибальди в эту эпоху исполнилось пятьдесят четыре года — возраст полной бодрости и силы для людей с таким, как у него, железным организмом. Это был человек ниже среднего роста, но очень крепкого телосложения. Борода и волосы его были рыжего цвета; седина только начинала пробиваться в них. Лицо Гарибальди было замечательно. Он не походил на салонного красавца. … Но лицо это было создано для того, чтобы вдохновлять толпу на полях, на площадях, в народных собраниях. Живописно закутанный в свой классический итальянский плащ, с круглой шапочкой на голове, Гарибальди был прекрасен, как античные герои…»
Однако Мечников стал самостоятельно излагать события еще раньше — после главы «Отплытие». Если ранее он ограничивался обширными купюрами и не дерзал писать свое, то уже в первых строках Девятой журнальной главы (по реальному счету Восьмой) идет авторский текст Льва Ильича.
Эта глава стала тем самым пунктом невозврата, после которого переводчик становится автором. Она — впервые — получает название, коего нет в итальянском романе: «Высадка». Сначала Мечников как будто чувствует себя не вполне уверенно в роли автора и заимствует какие-то сюжетные линии у миланского романиста: в частности, в главу «Высадка» он перенес описание первой битвы Гарибальди на Сицилии — в местечке Калатафими, в то время как у Витторе Оттолини есть целая отдельная глава «Calatafimi». Но постепенно переводчик овладевает новым положением. Уже в конце главы «Высадка», после батальных сцен, он умело вводит новый женский персонаж — Марцию, которая придается в качестве возлюбленной третьему гарибальдийцу — Эрнесту (он у Оттолини присутствует, но без возлюбленной).
Внедрение Марции сделано виртуозно. В битве при Калатафими, действительно, участвовала некая девушка-гарибальдийка, исчезнувшая потом с исторического горизонта. Итальянские исследователи до сих пор не могут ее идентифицировать: известно только, что ее в самом деле звали Марцией, и что она была римлянкой (romana). Это ее происхождение из Рима (Roma) вдохновляет Мечникова на изобретение фамилии девушки — теперь она Марция Романо. Изобретается и ее судьба: девушка растет в патриотической миланской семье, у нее существовал (придуманный Мечниковым) дядя-патриот, Клаудио Романо, университетский профессор литературы, которого племянница спасает от австрийских ищеек и горными тропами уводит в Швейцарию (этот рассказ у Мечникова дан как отступление в прошлое). Именно тогда Марция познакомилась с подпольщиком Эрнестом, с которым теперь встречается вновь, согласно Мечникову, после победоносной баталии у Калатафими.
