— Да мы баньку того... подготовили! Стол уже ждет... чем можем — тем и приветим!... Конечно, не так... как у вас, — Фикс многозначительно задрал палец по направлению к бревенчатому потолку, — но мы постарались! Отдохнете, а то работы, небось — непочатый край... к обеду и возвернетесь...
— Ну, баня, так баня... Отказываться не будем...
Витюхин кинулся за ними и, уже было, поднялся на ступеньку, но Фикс преградил путь и зашептал в ухо:
— Быстро — в городок! Заскочи к Варьке и бегом с нею обратно! — Подозрительно сузив свои рачьи глазки, переспросил: — Ты это... не сморозил чего лишнего, когда сюда ехал?
— Да как можно?... Товарищ политрук... да я ни в жисть, — стал врать лейтенант, для убедительности бухая рукавицей себе в грудь.
— Ну, тогда давай, быстро, — Фикс почти силком спихнул его с крыльца, с минуту перечисляя необходимое для покупки в местном райпо...
Тюха, под впечатлением обрушившихся за этот вечер событий сел в повозку и выехал в городок...
Обратная дорога тянулась мучительно долго. Снег скрипел в темноте, и сани забрасывало на невидимых поворотах. На каждом из них толстая породистая Варька Ершова с легким визгом наваливалась на конопатого спутника, и в рюкзаке приятно позвякивало.
Тюха вдыхал запах дешевого одеколона, всем нутром чувствуя магическую силу будущего разврата. Совсем одурев от неведомого жара, он выглянул наружу и чуть не свалился обратно. Перед резко остановившимися санями со скрипом раскрывались ворота...
Овчарки еще долго лаяли в наступившей ночи. На вышке вновь торчала знакомая фигура Бекшетова, тянувшего заунывную восточную песню...
Варька, подставив теплое плечо под совсем захмелевшего Белочкина, проводила его до постели и ловко устроилась там до утра...
— Вот тебе и уполномоченный — упал намоченный! — скаламбурил Выпин.
Фикс хмельно рассмеялся.
— Варька его враз дожмет! До бани даже не дотянул... И пил вроде мало, а, поди же, развезло...
— Оно и понятно, бумажки перекладывать все мастаки!
Опрокидывая лавки, вдвоем побрели в баню...
Через час майор вызвал сержанта Евсеева. Далее, в морозной ночи, в одном исподнем долго шептался с ним, и когда вернулся в пыхнущий паром предбанник наткнулся на немигающий взгляд политрука. Опережая вопросы, бросил сквозь мягкое плывущее марево:
— Ты это... брось... От тебя секретов нет!... Как никак в одной упряжке... Отправил сержанта, чтобы людей снял — ни к чему уже... А далее сам поймешь...
