. Десятина была вынуждена, наряду с другими иррегулярными источниками дохода, по крайней мере до начала XIII века оставаться основной формой поступления средств в церковную казну, поскольку способ получения средств в виде эксплуатации земли, находящейся в собственности, еще не сложился. Нужно отметить, что один из первых церковных земельных собственников – Киево-Печерский монастырь был едва ли не самым последовательным сторонником десятины.
Освящение десятинной церкви, если сопоставить хронологию Повести временных лет и «Памяти и похвалы», пришлось на девятый год по крещении, когда князь Владимир торжественно внес от себя десятину: «Въ девятое лето [по крещении] десятину от имения своего блаженый христолюбивый князь Володимеръ вда церкови святей Богородице. О томъ бо и самъ Господь рече: „Идеже есть съкровище ваше, ту и сердце ваше будеть“. Блаженый же князь Володимеръ имяше съкровище свое на небесехъ, съкрывъ милостынею и добрыми своими делы, тамо и сердце его бе въ царствии небеснемъ»[164]. По Повести временных лет, если бы там сохранился старый рассказ о крещении князя в Киеве в 986 году[165], выплата десятины пришлась бы на десятый год по крещении, что выглядит убедительно[166]. Если бы традиция выплачивать «юбилейную» десятину в каждый десятый последующий год сохранилась, то торжественное внесение десятины должно было произойти в 1006-м и 1016 году Разумеется, можно лишь предполагать, что Ярослав не захотел давать дань отцу в 1014 году именно ввиду необходимости скорой уплаты десятины, что стало одним из поводов для войны между ними[167].
Помещение в Десятинную церковь мощей Климента Римского должно было подчеркнуть связь с западноевропейскими традициями. Почти неизвестный на Востоке, но весьма популярный на Западе, Климент Римский почитался на Руси до конца XI века практически не меньше святителя Николая. Примечательный факт: византийские историки ничего не говорят о появлении мощей Климента на Руси, зато этот факт оказался замечен в Западной Европе: Титмар Мерзебургский называл Десятинный храм церковью Климента именно потому, что там лежали его мощи[168].
Крещение князя Владимира, согласно Повести временных лет, было связано с принесением мощей святителя Климента Римского из Херсонеса в Киев[169], хотя из Жития равноапостольного Константина известно, что мощи Климента были найдены им и перенесены в Рим. Почитание этого святого в Риме, в Херсонесе и в Киеве соединяет данные географические точки единой логической связью, а глубокая семантическая параллель образов князя Владимира и святого папы Климента, дополняющаяся эпическим характером рассказа о крещении князя, свидетельствует о сильном воздействии культа этого святого на мировоззрение человека Киевской Руси
