Нарядно одетая женщина перестала упираться. Постукивая каблучками, она завертелась в танце, позабыв обо всем на свете.
— Хай! Ну и дает наша енгэ!
— Эх, миленькая, невестушка ты наша маленькая!
— Айда, енгэ, топни разок, топни другой, топни так, чтоб спина зачесалась, чтобы кровь по всему телу разгулялась! — подзадоривала женщину молодежь, дружно хлопая в такт музыке.
Освоившись и привыкнув друг к другу, местные и гости веселились от души, отплясывая то по отдельности, то попарно. Они так разошлись, что не сразу услышали приглашение к табыну.
— Йэмэгэт, прошу всех рассаживаться! — громко повторил аяксы.
Отирая платками вспотевшие лица и обмахиваясь, гости вернулись на свои места, после чего вновь стали подавать подогретый бишбармак.
За едой было выпито много бузы и меда. Но несмотря на это, никто не стал отказываться и от чая. Гости пили, с удовольствием поглощая «тэм-тум» — всевозможные лакомства: тюпэрэ, сэк-сэк и бауырхак, мед, эрэмсек, смешанное с вишней топленое масло, пресный курут, красный творог, блинчики, лепешки.
Тамаде не понравилось, что гости молчат.
— Попрошу не забывать, йэмэгэт, что у нас байрам. Ешьте досыта, пейте вдоволь да всласть, но только и душу свою потешьте! — напомнил он им и обратился к Хагын-баю: — Давай-ка, хужа, развлекай своих кунаков!
— Уж не спеть ли?
— Спой!
— Что ж, попробую, — сказал Хагынбай и завел песню, посвятив ее гостям:
Ястреб сизый да ястреб белый
Взапуски промчатся над горой.
Еда, питье — еще не повод для веселья.
Праздник славен песней, смехом и игрой.
Гости дружно поддержали хозяина:
В белых тапанах добрый вкус у кумыса,
До чего ж щедры твои кобылицы!
Пить будем, петь и веселиться,
И пусть возрадуется с нами хужа.
Пир продлился целых три дня.
* * *
Когда все разъехались, Гюльбазир стала собирать свои вещи.
Покидая отчий дом, она с каждым тепло попрощалась, а отцу с матерью пропела грустную песенку:
Ай, то ли в лесу, то ли в поле,
Выросла на полюшке калинушка.
Дай ты мне, эсэй, благословение —
Подросла твоя кровинушка.
Ай, ай-й-й…
Выйди к дочери любимой, атакай,
Опереться на свое плечо ей дай.
Вижу я, устали плечики держать,
В дом чужой меня ты вышел провожать.
Когда Гюльбазир умолкла, запели пришедшие на проводы девицы:
Паслась ты, вольная, не ведая уздечки,
Вся в браслетах, бусах да в колечках,
Покинешь нынче ты своих подруг —
На поводке тебя уводят вдруг.
Пропев песенку, подружки преподнесли Гюльбазир подарки на память, кто — полотенца-рушнички, кто — платочки, нитки да украшения. Близкие родственники снабдили ее деньгами и живностью-скотинкой.
