Прошла неделя. Дело Каспарова гремело. Павел Градов был признан вменяемым и обвинялся в организации и совершении девяти убийств.
Труп, привезенный Мариной Градовой из Таиланда, подвергли экспертизе, и версия Палевой подтвердилась: обезображенное тело принадлежало несчастной продавщице магазина — Катерине. Елизавету Градову, подозреваемую в убийстве Екатерины Семеновой, арестовать пока не удалось.
На каменной пепельнице, найденной возле трупа Андрона Каспарова, обнаружили отпечатки пальцев Елизаветы и Павла Градовых. Припертый к стене, Градов начал давать показания. Ольга время от времени позванивала Дубовому, чтобы быть в курсе происходящего. Ее дело было сделано.
За окном офиса безудержно светило солнце, потемневшие сугробы вздулись и отяжелели, будто женщина на сносях, готовые со дня на день разродиться яркой синеглазой весной. Из открытой настежь фрамуги тянуло суровой мартовской свежестью. Беспрестанно звонил телефон. И дело было совсем не в воспрянувших от зимней спячки преступниках — неугомонная Мара вторые сутки собиралась домой, не давая покоя даже коту. В очередной раз повторив матери, что она не знает, где лежит ее несессер, Ольга решила больше не снимать трубку и не отвлекаться.
Не тут-то было. Ровно через три минуты погребенный под счетами и квитанциями зажужжал селектор, и голос помощника торжественно возвестил:
— Ольга Николавна, к вам посетители!
«Ну вот, сосредоточиться не дадут. Я в цифрах и так как свинья в апельсинах, а уж если меня постоянно сбивать…» — раздраженно подумала Ольга.
— Пригласи, — недовольным голосом ответила она, откладывая бухгалтерию.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое: Анна Каспарова и невысокий рыхлый мужчина с бульдожьими щеками.
Каспарова выглядела усталой и бледной, но в глазах светились спокойствие и умиротворенность. Ее спутник бросился к Ольге, галантно шаркнул ногой и, уронив плешивую голову на грудь, представился:
— Свешников. Михаил Иванович Свешников — мэр, так сказать, города Рузавина.
— Так сказать, мэр? Или, так сказать, Рузавина? — попробовала пошутить Ольга, но Свешников шутки не понял.
Нервно дернув увесистыми щеками, он многозначительно посмотрел на Ольгу и продолжил:
— Мы, так сказать, с Анной Андреевной в лице нашего города… То есть наш город в моем и Анны Андреевны лице…
Слушая сбивчивое бормотание городского главы, Каспарова болезненно поморщилась, достала из сумочки конверт и решительно оборвала безнадежно увязшего в фигурах речи мэра:
