Все эти перемены сопровождались значительными сдвигами в социальном положении высшего командования — это была кульминация процесса, начавшегося в армии уже многие годы назад. По традиции командир легиона и его заместитель (tribunus laticlavius) были людьми благородного сословия, находящимися на разных ступенях сенаторской карьеры, которая вполне могла завершиться проконсульством или аналогичной престижной должностью. Они не были солдатами регулярной армии: высшие посты в военном командовании, равно как и прочие высшие должности в государстве, изначально были предназначены для людей их круга. Это означало, что полководческий опыт — и возможность его приобрести — были монополизированы крайне малочисленной группой независимых аристократов. С другой стороны, остальной командирский состав регулярной армии — примипиларии, центурионы и нижние чины — сосредоточил в себе куда большее число опытных профессиональных солдат, которые не имели возможности испытать свои командирские качества исключительно из-за своего низкого происхождения. Старая система назначений, руководствовавшаяся социальным положением командира, годилась для прежнего, более спокойного времени, но в теперешних условиях, когда необходимо было как можно быстрее найти войскам умелых командиров, от нее пришлось отказаться.[36]
Уже посты офицеров среднего ранга, на которые было принято назначать членов всаднического сословия, часто замещались солдатами из нижних слоев. Маленькими мобильными подразделениями (вексилляциями) руководили офицеры регулярных войск, как правило — бывшие центурионы; а более крупные военные единицы, составленные из этих подразделений, подчинялись дуксам (duces), что означало еще один шаг вверх по карьерной лестнице для кадровых офицеров. Наконец, Галлиен сделал следующий логический шаг, который положил конец эпохе аристократии: после 260 года сенаторы лишились исключительного права командовать легионами, а их сыновья — права исполнять обязанности военных трибунов. Эти должности теперь отдавались успешным в службе профессиональным военным, многие из которых пробились из самых низов. Некоторые из них сами были детьми солдат и с детства привыкли к обстановке военного лагеря.[37]
Усовершенствуя армию, Галлиен поощрял возникновение элиты высшего офицерского состава — протекторов. Этот титул был призван внушить чувство профессиональной солидарности «новичкам», заменив им общность рождения и образования.
