– Да не погиб он, съели его, – спокойно сказал Валимир, сообразив, что чем быстрее Виткас справится с траурными мыслями, тем больше шансов выжить. – Вышка тут, нас скоро всех съедят. По существу, нас окружают оборотни и вампиры. Я давно их вижу, с детства, когда меня с братом перепутали. Но на большой земле я видел их не так ясно, как вчера.
Виткас поднял голову, тупо уставившись на Валимира, явно сомневаясь в его здравом уме.
– Они думали, что я – это он, – объяснил Валимир, внезапно сообразив, что слова «вампир» и «оборотень» для Виткаса персонажи далекие от того, чтобы считать их людьми и вообще реально существующими персонажами. – Мы на это день рождение вместе пришли, а брата не пустили. Мы похожие, но он помладше был на год. А там торты, клоуны, игрушки разные. Ну, думаю, пусть идет вместо меня, ему нужнее. Он и сказал, что он – это я. А потом всех отвели в домики для гостей. Я увидел, куда его повели, пошел следом. И вдруг слышим, люди идут, а раз меня быть не должно, я спрятался. Они долго изрыгали проклятия, молились и кланялись. Домой пришли, бабке все рассказал, а она мне – к чему привиделось. Она у меня богатющий опыт имела по этой части, ведьма она – потомственная ведьма.
Виткас смотрел на него, как на прокаженного. Валимир мгновенно пожалел, что выложил ему все сразу, но времени на проповедь не было.
– Сам подумай, двадцать восемь человек погибают при странных обстоятельствах, – объяснил Валимир на пальцах, решив, что лучше сразу открыть пациенту болезнь, чем ходить вокруг да около. – А нас или нет, или мы дрыхнем, как убитые. Ты помнишь, как я пытался тебя добудиться? Ты смотрел на меня так! – Валимир изобразил Виткаса, закатывая глаза. – Оборотни и вампиры – это люди, но не люди, они другие.
Виткас посмотрел на него с еще большим сомнением.
– А как же ты? – с досадой произнес он, поднимаясь. – Бред! Ты сумасшедший. Тебе лечиться надо! У тебя паранойя…
– Я чай не пил вчера, прятал консервы и хлеб, – Валимир с надеждой посмотрел на дерево. – Параноик, говоришь… Параноик… Параноик, это когда один видит и слышит то, что не видят и не слышат другие. А как же экстрасенсы, пророки, медиумы? Их параноиками не считают, а знаешь почему?
– Почему?
– Потому что они видят и слышат не во вред, а если во вред – сразу или шизофрения, или паранойя! Первые объясняют явление, вторые живут с ним. А знамение – тоже бред? Если бы чудо на глазах произошло, поверишь? Например, если по слову моему загорится вот это дерево, – Валимир ткнул пальцем в древовидный куст, – и погаснет, и не сгорит, поверишь?
