II
Крестьяне подбежали к деревне; домашние птицы испуганно забились в кусты, собаки лаяли так, будто на деревню напали грабители; даже ленивые свиньи суматошно метались во все стороны, визжа, точно под ножом.
Перепуганная толпа хлынула в церковь.
Небо на востоке, насколько хватало глаз, было объято заревом; совсем близко от деревушки полыхало огромное пламя, клубами валил дым, летели искры, кружась в облаках хмурого тумана.
— Подожжем деревню и уйдем в леса! — закричал какой-то парень из гущи остолбеневшей толпы.
— Ишь ты, храбрый какой, уж больно торопишься, — возразил поп Штиубей, — а что ты будешь есть, когда вернешься? Господь бог творит великие чудеса. Лучше в лес побежим, там укроемся. Минует и эта беда. Я дожил уже до седин — и много горестей испытал на своем веку…
— Давайте соберем всех детей и женщин, окружим их, захватим что под руку попадется и уйдем куда глаза глядят, — посоветовал один старик.
— Берите топоры и косы! Что бы там ни случилось, а мы будем вместе!
— Правильно! Верно! — закричали все.
Полуодетые ребятишки, дрожа от страха, цеплялись за своих несчастных матерей и бормотали захлебываясь в слезах и вытирая носы худыми ручонками:
— Мама, турки идут? Идут страшные людоеды?!
Неожиданно послышался конский топот. У людей словно отнялись ноги. Поп перекрестился и все, дрожа, повторили за ним этот спасительный жест.
III
На окраине Мэгуры показался отряд всадников, несшихся во весь опор и неистово колотивших ятаганами неоседланных измученных коней.
В мгновение ока отряд подлетел к толпе.
— Это наши, это христиане! — закричали со всех сторон. — Добро пожаловать, Потоп! Что нового, гайдук?!
Лошади — все в пене; в руках гайдуков вместо поводов — веревки из лыка, за пояса заткнуты широкие ножи, папахи надвинуты на лоб; взгляд гайдуков страшен.
Отряд возглавлял рослый Дину Потоп; в правой руке он держал ятаган; на лице его видны были следы бессонных ночей и жарких битв; он нагонял страх на всех окружающих одним своим видом.
— Дурные вести, люди добрые! — закричал Потоп. — Саранча опять проголодалась. Идут турки и наемники. Поджигают деревни, берут в полон детей и женщин. Все предают огню, лишь пепел после них остается. Берите топоры — и айда в леса! Захватим их врасплох! Клянусь, что живьем сожру одного из них!
Беспорядочно толкаясь, все разом тронулись в путь.
В дикой сумятице неслись люди, телеги, лошади, быки, старики, женщины, мужчины, дети, таща с собой котомки с кукурузной мукой, кастрюли, сковородки, ведра. Одни твердили молитвы, другие бранились. Надрывное поскрипывание колес, позвякивание медных котелков, напоминавшее звон надтреснутого колокола, сеяли вокруг ужас. Люди уходили, плача, унося с собой свои нищенские пожитки.
