Легенды Ведической Руси | страница 82
Удивился Александр Македонский речам незнакомки и посмотрел на мастера.
— Мой друг, — сказал Саймак. — После долгого путешествия, ровно 18 лет назад, я изваял из белоснежного мрамора девушку, музыка души которой мне слышалась каждый день. Эта статуя была мне очень дорога.
После этих слов девушка откинула с лица вуаль, и Саймак увидел, что перед ним стоит живое воплощение его скульптуры. Спрыгнув с коня, он приблизился к красавице и услышал удивительную музыку её души. Протянув ей руку, Саймак на глазах у изумлённой толпы попросил красавицу стать его женой.
Улыбнувшись, Мирослава (так звали незнакомку) сказала:
— Как я могу отказать тебе! Ты снился мне с самого детства. И я давно полюбила тебя. Многие годы я смотрела на тебя и твою мастерскую глазами статуи, но ничего не могла сказать.
Тогда Александр Македонский спрыгнул с коня и поклонился на Саймаку.
— Только великий мастер мог сотворить невозможное! Сила твоего таланта равна силе самих богов! Ведь ты смог вдохнуть жизнь в мраморное изваяние и создать прекраснейшую из смертных! В честь этого великого события я объявляю, что празднование вашей свадьбы пройдёт на этой площади, и македонцы с согдийцами будут сидеть за общим столом. А на улицах города зазвучат гимны Афродите и Великой Ладе.
После свадебных торжеств Саймак с Мирославой, простившись с Александром, вернулись домой в Голунь. Они прожили долгую и счастливую жизнь, а свидетели их необычной встречи сложили эту сказку, которая разнеслась по всему Дону.
Случилась эта история еще при царе-батюшке. В те времена ханты считались царскими людьми. Добывая пушнину, они платили государству ясак, и за это император их оберегал. Государь запрещал купцам спаивать охотников, у которых они скупали добычу. Только раз в году, весной, после промысла, разрешалось завозить спиртное на Юган. Да и то, царские чиновники внимательно следили, чтобы торговые люди не злоупотребляли этим правом. Ведь если ясачный человек погибал от спиртного, то в убытке была государственная казна. Только в Сургуте для русских и приезжих промысловиков круглый год продавалась водка. Но Сургут был далеко, и ездить туда было довольно хлопотно.
В те годы зимы стояли снежные и суровые. Часто олени выбивались из сил, добывая ягель. Спасали их только ельники, но и там мох был чахлый и его не хватало для прокорма животных. Всё чаще и чаще приходилось хантам добавлять оленям сухую рыбу в корм, и вскоре запас рыбы стал истощаться. К середине февраля родовые урманы начали пустеть. Тогда охотники, собрав оставшихся измученных голодом оленей, направились на Юган, в посёлок.
