— Ну, почему? Ну, почему, это случилось именно с нами? — всхлипывала Светлана за спиной мужа. — От меня отвернулись все подруги, словно я заразна! Я словно стала для них невидима!
— Мам, может, это и не подруги были? — Степан осознал, что ему-то как раз жаловаться нечего. — Пап, я никуда из своей школы и не собирался. А поездки… Если честно, то в предпоследней я чуть не умер от лавины, а в последней — от скуки.
— Глупый мальчишка! Наш круг… Мы стали изгоями, и всё из-за того, что счета твоего отца заморожены!!! Эти проклятые санкции! А банки в Великобритании и Швейцарии! Кто бы мог подумать, что они могут так поступить! Они же самые надёжные! — рыдала мама Степана. — Теперь мы лишены общества нужных людей. Людей нашего уровня, нашего круга.
— Мам, да какой это круг? Так, фигня одна. Не сердись! Есть деньги, ты в хороводе, нет денег, пошёл вон! — Степану откровенно надоела эта присказка про «их круг», и он сильно подозревал, что без этого дивного явления их жизнь будет только лучше.
— Да так везде! — взвизгнула она.
— Нет, не везде, — помотал головой Степан.
— Глупый мальчишка! Неужели ты думаешь, что твой приятель и эта… Как там её… Катька! Будут к тебе по-прежнему относиться? — Светлана Евгеньевна раздраженно промокала платочком глаза.
— Конечно! — Степан не просто так думал, он точно это знал!
— Ну, в любом случае, это отличный способ проверить, чего стоит твоё окружение, — мрачно констатировал его отец, который как раз осознал, что его личное окружение бежит как крысы с корабля, да ещё со скоростью скаковых лошадей. Образ крысолошадей прочно засел в его голове, и он даже потряс ею, чтобы избавиться от бредового видения.
— Спорим, что скажут, что им это без разницы? — Cтепан пожал плечами. — Пап, нам что, жить негде будет?
— Нет! Конечно, нет! Вся недвижимость в России остаётся. Может быть, удастся сохранить ещё кое-что за рубежом.
— Ну, так что? Жить есть где, есть-пить, наверное, тоже будет.
— Ты что, не соображаешь? Твоя одежда, гаждеты, всё, что тебе нравится, этого теперь не будет! Такого уровня! — Светлана снова зарыдала.
— Мам, я переживу. Это такие… Понты. Кир как-то мне сказал, что ему страшно хотелось иметь то, что у меня есть.
— Вот! Вот видишь! — слёзы мамы Степана полились уже потоком.
— Да, а когда у него самого деньги появились, то выяснилось, что это не так уж и важно, какая модель смартфона у него есть. Работает и хорошо. Они слишком часто меняются, следить напряжно, — хмыкнул Степан.
