— Хозяйка, как я рад, что ты вернулась! Нет, правда, как только ты возвращаешься, сразу так весело!!! — Прибой топтал Ветерка, приуставшего и только попискивающего под огромными копытами.
— И ты, морской конь, называешь эту безобразную человичишку хозяйкой? — пропищал тот.
— Чтооооо? Да как ты посмел? Нет, вы слышали? — возмущенно перевёл взгляд на стоящих на берегу Прибой. — Ты, слякоть подкопытная, как ты посмел? Так называть мою хозяйку!!! Сказочницу Катерину!!! — он оторвался от земли, но только Ветерок, уже похожий на плоского слизня, попытался отползти в сторону, забиться под коряги и там немного отдышаться, как Прибой грянулся всеми копытами, вдавив бедолагу глубоко в прибрежную влажную землю, так, что она только чавкнула.
Катерина расслышала из-под конских копыт сдавленное: — Пощадиии!!! — и шагнула к Прибою, собиравшемуся снова подпрыгнуть.
— Спасибо тебе большое, но достаточно. Хватит с него. Ты его уже расплющил.
— Да как он посмел!!! — кипел возмущением Прибой. — Повезло мелкому мерзавцу, что я тут один, без братьев, ну, и конечно, что сказочница у нас слишком добрая! Я никогда не забуду, как ты спасла нас от ягишны! — он аккуратно переступил Ветерка и забавно двигаясь короткими шажками приблизился к Катерине. Прибою невероятно понравилось, как она гладила его гриву, и он всё мечтал, а может, ещё погладит. Он опустил голову и потянул её к Катерине, та увидела, как сбоку насмешливо кивает Бурый, улыбнулась и принялась гладить и перебирать тяжёлую вьющиеся пряди гривы морского коня, а тот даже дышать боялся, чтобы не хозяйка не передумала. А за его спиной из грязи поднимался Ветерок, которого Жаруся распекала за мерзкое поведение. Он потрясенно смотрел на вороного гиганта-коня. Да не просто коня, а одного из вороных морских коней, который только что не мурлыкает! И его слова…
— А она что, правда, сказочница? — тихо спросил Ветерок у Жаруси.
— Конечно, сказочница! А кто ещё может открывать ворота оттуда? Ты высох? Лети тогда!
— Погоди. А она, правда, спасла коней от ягишны? — Ветерок вежливо перебрал Жарусины перья на спинке.
— Правда. Они ей и так служили, а теперь ещё и по охоте служат, — насмешливо покосился на него высушенный Жарусей Баюн, который взобрался на спину Сивки и раздумывал, как бы уговорить Катеньку отправиться в Дуб. Ему совершенно не нравилась идея лететь с Урала обратно после такого купания в ледяной воде. А открыть ворота в любом месте людского мира Катюше будет пока сложно!
