Сомнительно, чтобы даже Клаус при таких правилах смог свести игру хотя бы к ничьей.
– Кстати, когда вы намереваетесь покинуть Ландар?
– Завтра, – твердо заявил я, как бы ни хотелось продолжить занятия с Огюстом Ставличером.
– Знаете, мне пришла мысль посетить Гласант. И брат Корнелиус в письме об этом же просил. Вы ничего не имеете против, если я отправлюсь туда в компании с вами?
– Как вам будет угодно.
– Даниэль, куда собрался? – спросил Клаус, наблюдая за тем, как мне седлают Рассвета.
– На луга. Хочется посмотреть, что осталось от копны сена. А заодно хорошенько запомнить ее местоположение.
– Оно-то тебе зачем?
– Ну как же? Когда ты прославишься на посту наместника Клаундстона, на том месте обязательно воздвигнут монумент, и в здешних краях появится еще одна достопримечательность. Думаю, с течением времени она начнет собирать не меньше народу, чем явление Пятиликого. Остается только подумать над концептом скульптурной композиции. По моему скромному мнению, она обязательно должна состоять из двух обнаженных тел, которые сплелись в любовном экстазе. Относительно женского лица пока ничего не приходит в голову, но твое, Клаус, непременно должно быть обращено вдаль, желательно в ту сторону, где и находится Клаундстон. Все-таки посвящена она не самому факту соития как таковому, а тому, что в ней принимал участие Клаус сар Штраузен. Помимо того, считаю, зрительно мужская голова должна находиться выше задранных вертикально в небо женских ног. Если анатомически сие возможно. Что по этому поводу думаешь? Есть какие-нибудь мысли, идеи?
– Скажу лишь, что рад наконец-то видеть тебя в хорошем настроении: в последнее время ты был сам не свой.
– Кстати, кусочек темного стекла приготовил?
– И на кой ляд мне темное стекло?
– Чтобы не ослепнуть, глазея на Пятиликого. Да, мы выезжаем завтра.
– Завтра так завтра, – легко согласился Клаус. – Стаккер уже знает?
– Еще нет. Встретишь, передай ему, не сочти за труд.
Рассвет нес меня вдоль берега Ланды, оставив далеко позади сопровождение из трех наемников Стаккера. Поначалу они пытались держаться рядом, но куда там! В скорости с ним мог соперничать лишь Красавчик Клауса. Но только не в выносливости, и к этому времени он тоже обязательно бы отстал. Куда я так несся, пугая взмывающих в небо перепелок и спасающихся бегством зайцев? Самому бы знать. Но так хотелось пустить коня бешеным галопом и ни о чем не думать. Не нахлестывая его, давая ему не шенкелей, а только свободу. Ведь и он наверняка успел заскучать в стойле. Фермы давно остались позади, а мы продолжали нестись. Я и не пытался задать направление Рассвету, полностью ему доверившись. Сочтет нужным перейти на шаг, так тому и быть. И уже тогда начну оглядываться по сторонам – и где это я оказался? Но Рассвет все не думал переходить хотя бы на рысь, продолжая мчать меня куда-то вдаль.
