Эмет даже не выставил магический щит. Смерть пришла мгновенно. Эмет пройдя много кровавых битв, умер от руки любимой дочери. Карма или судьба жестокая сука. Вскоре труп воина был снова на ногах. А в глазах девочки сверкало безумие и ненависть. Что заставило девочку убить отца? Клинок в ее руке-Проклятый Артефакт с частичкой души Архилича Кощея. А небеса над головой были красными словно от крови…
Щит.
Заместитель Эмета попрощался со своим командиром и отправился в свой дом, где его ждала многочисленная семья. Его звали Рамус. Он взял щит, для старика своего отца. Тот был отличным кузнецом. Наверняка необычный щит заинтересует Кузнеца. Рамус не ошибся. Поприветствовав всю семью он отправился в кузницу отца. Старик был очень древним, уже одной ногой в могиле. При ходьбе его даже трясло. Возможно огонь в его жилах поддерживался огнем никогда не утихающей кузницы.
У старика давно не было сил даже поднять молот. Но он нашел выход из положения, придумал необходимые механизмы, питаемые магией. Переход от ручной ковки на частично механизированную, не сказался на профессионализме мастера. И из под его рук по-прежнему выходили шедевры. Старик был лучшим магом-кузнецом темного ордена. Видит бог у него бы талант.
Кроме ковки старик все игнорировал. Возможно даже забыл свое имя. Рамус пытался отправить отца на покой, но куда там, старик словно обезумел. И сын понял, что тот умрет в кузнице, возможно даже в ее огне. Но это был выбор отца. И сыну пришлось уважить старость. Зайдя в кузню, Рамус позвал отца.
— Отец, здравствуй.
Старик шаркающими шагами выжил из глубины своих владений и молча уставился на сына. Тот вновь заговорил.
— У меня для тебя подарок-щит из неизвестного металла. Он защищает от магии возможно тебе будет интересно?
Старик прерывая речь, требовательно протянул руку. Рамус хмурясь вложил в нее щит. Старая развалина не смог удержать тяжесть в руке, и щит ударился о пол. Но рука кузнеца так и не разжалась. Сын было дернулся помочь отцу, но тот игнорируя его, развернулся и таща за собой щит пошаркал назад.
Рамус порывался еще что-то сказать. Но так и не произнес ни слова. Он даже не понимал, остался ли в голове его отца разум. Или Старик уже делает привычные действия, не понимая, что давно мертв. Отмахнувшись от этой бредовой идеи, сын оставил отца в покое. Рамус давно смирился с поведением старика, действуя скорее от сожаления и неловкости, наблюдая тихое увядание некогда могучего отца. Но старик занимался любимым делом, а не гнил в постели. Если не умирать в бою, то только так. Глубоко вздохнув, Рамус ушел.
