Хранительница и жена старейшины суетились, готовясь к родам. В натопленной бане было тепло, но меня все равно трясло, наверное, от страха. Аки принес воды, а затем ненадолго ушел, вернувшись с мешочком трав.
— Брось часть на угли, а часть завари. Настой уменьшит боль, — сказал он, протягивая мешочек Курху.
Курх посмотрел на Волчьего Пастыря с откровенным недоверием. Я погладила его руку.
— Это от Айни, все в порядке.
— Не вижу причин доверять волкам, — буркнул муж.
— Благодаря волкам твоя маленькая жена все еще жива, — ответил Аки с кривой ухмылкой. Чувствуя зарождающуюся перепалку, я вновь посмотрела на Курха.
— Сделай, как он говорит.
Курх нехотя выпустил мою руку и пошел к печке. Аки подхватил пустые ведра и вновь скрылся за порогом.
Низкую баню наполнил пар с приятным цветочным запахом. Курх приподнял меня за плечи и поднес к губам чашку. Я глотала, стуча зубами о глиняный край.
Следующие схватки оказались особенно долгими, но после настоя Айни терпеть их оказалось значительно легче. Курх скептически хмыкнул, но на его лице отразилось настоящее облегчение при виде того, что травы подействовали.
Внезапно я ощутила, как подложенные на лавку полотенца пропитываются влагой. Я хотела было позвать Хранительницу, но та уже сама заметила это. Рука ее, скользнувшая мне под рубаху, была мокрой.
— Воды отошли. Все, вон отсюда, дальнейшее касается только женщин, — скомандовала она мужу. Курх молча кивнул и вышел из бани. Но до тех пор, пока за ним не закрылась тяжелая дверь, он ни на мгновение не сводил с меня взгляда.
*
Все, что было дальше, я помнила смутно. Словно бы вновь оказалась в тумане между мирами, лишь на краткие мгновенья выплывая из него в полумрак бани.
— Семь пальцев, — сказал кто-то, но я понятия не имела, что это должно значить.
— Дыши, милая, дыши, — Хранительница склонилась надо мной.
Незнакомая женщина, сидевшая на той же лавке, где прежде находился Курх, положила мне на лоб мокрую холодную тряпку. — Давай, еще немного и…
Дальнейшие слова я слышала как сквозь вату. От боли хотелось выть. Возможно, я и выла.
От настоя Айни, казалось, не было никакого толку. А если был, страшно представить, как бы я смогла обойтись без него, если сейчас мне было так плохо.
Рука Хранительницы во мне.
— Держу головку. Тужься, девочка.
Я старательно выполняла ее указания.
Больно!
— Давай, девочка, ты молодец. Уже почти.
Перед глазами все плыло. Свечи двоились. Вода, которой мне вытирали лоб, казалась горячей.
