Тот хмыкнул.
Пытать приказчика не понадобилось: ему хватило одного взгляда на купца, чтобы согласиться рассказать все.
Тлуш настоящим Тлушем не был, но кем он являлся и какова его истинная внешность, приказчик не знал. Заказчиков по именам ему никто не представлял, но видел он их дважды, оба раза в столице. Описание их внешности – высокий темноволосый мужчина с ухоженной бородой и молодая рыжая женщина – никому из наемников ничего не сказало. Оба, по словам приказчика, держались как нобили, а Тлуш перед ними разве что не стелился, причем, похоже, не столько из уважения, сколько из страха.
О своих планах Тлуш особо не распространялся, но, как понял слуга, нападение ящеров они должны были переждать в фургоне купца под защитным заклинанием, которое создавало невидимость и отпугивало тварей.
– Зачем Тлуш забрал Рикарда? – перебил приказчика Тибор.
– Он обмолвился, что мальчишка будет подарком его покровителю, – торопливо ответил тот. – Сказал, что Темный с сильным Даром стоит дорого.
– Что должно было случиться после того, как твари нас убьют? – спросил Тибор.
Приказчик съежился.
– Я не знаю, тарэс. – И поспешно добавил: – Мне показалось, что Тлуш ждал кого-то. Наверное, должны были появиться люди заказчиков и забрать риеды.
– Сколько должно было прийти тех людей?
– Я не знаю, господин. Правда, не знаю!
Тибор кивнул.
– Мы возьмем тебя с собой. Если соврал, позавидуешь купцу. Еще одно: кто донес Тлушу, что я из Кашимы?
Венд, не удержавшись, бросил взгляд в ту сторону, где стояли Пратас и Истен, вымотанные после битвы с тварями, но физически невредимые. Когда Тибор задал последний вопрос, оба напряглись: Истен заметно побледнел, а Пратас положил руку на рукоять меча.
– Хозяин узнал от меня, – сказал приказчик, и Венд удивленно моргнул: он был уверен в другом ответе. – Я подслушал разговор вот их. – Приказчик ткнул рукой в сторону братьев. – Узнавать, что происходит в караване, а потом докладывать Тлушу было частью моей работы.
На лице Тибора мелькнуло облегчение.
– Единственная хорошая новость за сегодня. Истен, – развернулся пират к молодому наемнику, – мои извинения.
Тот вздрогнул, потом торопливо кивнул, а Пратас убрал ладонь с рукояти.
* * *
Медленно начинало светать, но сейчас, наблюдая за отступлением ночной тьмы перед солнечными лучами, Ресан не ощущал привычного одушевления, и причиной тому была не схватка с тварями – в которой, к слову сказать, юноша не участвовал, – а то, что в лагере пытали человека. Разумом Ресан понимал необходимость этого, понимал, что купец, обрекший их на смерть, свою участь заслужил. Но от мыслей, что где-то рядом мучают человека, внутри все противно сжималось. Он был даже рад, когда твари наконец напали – звуки битвы заглушили крики Тлуша…
