— Ясное дело, как же иначе? — продолжал игру Ромас.
— Что ж, так и запишем.
Покончив с рыбой, ребята отправились купаться. Не отставал от остальных и Костас, которому было чем похвастаться. Все наперебой хвалили его, а Лайма сказала:
— Ведь я знала, Костас, что ты непременно научишься. Затем подростки растянулись на траве. Юрга включила транзистор. Хорошо было лежать просто так, ни о чем не думая, и слушать музыку. Но и это вскоре надоело. Эгле предложила пойти за ягодами. Зигмас сразу же вызвался сопровождать ее. Захотелось ягод и Юргите с Йонасом: они даже принялись доказывать, что горсть земляники заменяет ведро клубники. А Ромас вдруг ни с того ни с сего заупрямился:
— Была нужда из-за них в лес тащиться.
— Отправляйся, Ромас, ну иди же, — уговаривал его Костас, — а я тут останусь. Мне эти ягоды — пустой звук, я к ним равнодушен.
Но Ромас продолжал твердить, что не любит ягод. Оказалось, и Лайма не большая любительница, так что пришлось всем троим остаться. Попробовали поймать хорошую музыку, ничего не вышло. Тогда Лайма вытащила из кармана носовой платочек, вытряхнула из него шесть голубых круглых стекляшек, подбросила их на ладони:
— Сыграем в чёт-нечет.
— Давай, — согласился Костас.
Ромас, безучастно сидевший до этого в стороне, загляделся на стеклышки:
— Можно поглядеть?
Лайма высыпала бусинки ему на ладонь. Они смахивали на камешки из перстней или сережек.
— Откуда у тебя это?
— Не скажу, — задорно ответила девочка.
— Скажи, это очень важно.
— Не могу, секрет.
Он сразу же вспомнил Гору сокровищ, находку Пранаса Калпокаса. Уж не из того ли таинственно пропавшего ожерелья эти бирюзовые бусинки?
— Если не скажешь, не получишь назад!
— Не скажу! А ну отдавай! Пошутили — и хватит.
Но Ромас невозмутимо высыпал бусинки в карман и сказал:
— Предупреждал по-хорошему: не скажешь — не получишь…
Глаза Лаймы стали еще темнее, девочка побледнела. Вначале она думала, что это розыгрыш, но вскоре по непреклонному выражению лица Ромаса увидела, что ошиблась.
— Отдай, слышишь! — рассердилась она.
— Скажешь — отдам.
— Ах, так! — со слезами в голосе воскликнула Лайма и, подхватив лукошко, побежала по тропинке в лес.
— Ромас, да отдай ты ей эти стекляшки, — укоризненно произнес Костас. — На что они тебе?
— Отстань, я знаю, что делаю, — отрезал Ромас.
Тогда Костас бросился вдогонку за девочкой:
— Лайма, постой, он пошутил! Лайма!..
Девочка, не оглядываясь, бежала все быстрее… Обида сжимала ей горло, из глаз готовы были брызнуть слезы… Ладно же, он еще попомнит!..
