– Почему? Зачем ты загадала такое дурацкое желание?
Уилле даже не нужно было раздумывать над ответом. Он пришёл сам. Так быстро, что наверняка был правдив.
– Потому что… я любила его, – ответила она. – Потому что мне нужен был ещё один шанс сказать ему «Я люблю тебя, Пухлик» вместо «Ты снова покусал меня, ненавижу!» – И тихо добавила: – Это последние слова, что я сказала ему, пока он был жив.
Уилла начала всхлипывать. При других обстоятельствах остальные бы присоединились к ней. Они не были бесчувственными. Но сейчас их главной проблемой была огромная, голодная мёртвая морская свинка снаружи.
Кессиди обняла Уиллу одной рукой.
– Мне так жаль тебя, моя хорошая. Пухлик был тебе верным другом, – она подняла тяжёлую сковороду, на которой подруги жарили зефир. – Но сейчас нам нужно прихлопнуть его. Один быстрый удар! – она показала нужное движение. – Нет мозга – нет зомби. И всё закончится.
Таниша и Кейла согласились: это был разумный план.
Девочки собрались в кружок. Тот несчастный, кому придётся бить, должен был определиться с игрой в камень-ножницы-бумагу. Но Уилла вмешалась до того, как они начали.
– Стоп! – она выхватила сковороду из рук Кессиди. – Это должна быть я. Пухлик воскрес по моей вине. И я должна разбираться с ним.
Конечно, подруги любили Уиллу и беспокоились о ней, как о сестре. Но когда речь идёт о полуночной войне с мёртвым грызуном… Давай мы откроем палатку для тебя.
На том и порешили. Уилла сделала глубокий вдох.
– Я постараюсь выманить его. Когда скажу, что всё чисто, бегите в дом со всех ног.
Девочки кивнули. Кейла расстегнула палатку. Уилла повыше подняла сковороду и всеми девятью с половиной пальцами ступила во мрак своего двора.
Вжик! Молния моментально закрылась за ней.
Уилла начала медленно обходить палатку. Она не знала, что будет делать, когда наткнётся на Пухлика. Но она точно не собиралась расплющивать его голову сковородой. Возможно, ей и не понадобится. Это всё ещё был Пухлик. Да, больше. И голоднее. Да, он вёл себя как персонаж «Ночи живых мертвецов», но всё ещё оставался её любимым пухленьким медвежонком. Она могла бы договориться с ним. Предложить зефир. Или, если дела пойдут совсем плохо, остаток мизинца.
– Как ты там? – зашептала Кейла из палатки, но остальные шикнули на неё.
Уилла промолчала – она не могла выдать своё местонахождение. Она почти дошла. Сердце Уиллы учащённо забилось, когда она, крадучись, огибала угол палатки. За углом…
Торчали из земли садовые грабли с тремя зубцами. Это был один из инструментов её мамы. На лужайке Уилла увидела папины люминесцентные лампы; к одной из них была прикреплена маленькая картонная фигурка морской свинки, которая и отбрасывала на брезент палатки огромную тень.
