Нозоми отреагировала раньше, чем его левая нога опустилась на землю: сдвинувшись на полшага, она полностью загородила ему вход:
— Молодой человек. Это МОЙ дом и я вас в него не приглашала. Пожалуйста, оставайтесь снаружи! Это официальное заявление собственника объекта.
— Офицер! Какой у вас алгоритм проверки в подобным случае?! — раздался из-за спины голос сына.
Нозоми скрипнула зубами: Маса то ли специально, то ли нечаянно, понизил старшего патрульного в ранге при обращении. С учётом их документальной принадлежности к одной из гуми, это был самый лучший способ превратить полицейских из нейтральных в настроенных отрицательно.
Чуть подумав, она тут же вывалила эту последнюю мысль сыну вслух. Нимало не заботясь о том, что мелькнуло на лицах полицейских и рефреном сверкнуло в их глазах.
— Это всё эмоции, — спокойно сказал сын, подходя к ней сзади вплотную. — Психика, говоря иначе. Офицеры — наверняка достойные граждане и служащие. Они будут действовать чётко в соответствии с законом и служебными инструкциями.
— А ВЫ кем будете? — неприязненно осведомилась служительница закона, обращаясь к подростку.
— Родной сын хозяйки, — проворчал Маса, протягивая вперед руку, тоже для идентификации. — Мы с матерью просто внешне не похожи, а так живём душа в душу.
Нозоми хмыкнула, наблюдая, как изменились лица патрульных после подтверждения слов ребёнка.
— Бывает же, — проворчала девица, не отрывая удивленных глаз от лица блондина. — Нам нужна Кога, Мивако. Есть такая?
— Это я вас вызывала! — бывшая секретарша появилась из тени. Она картинно держала на щеке мокрое полотенце. — Хочу оформить заявление!
— Мы можем войти? — теперь взгляды служителей закона скрестились уже на второй (младшей) жене покойного финансиста.
— Разумеется, — процедила та из-за спин светловолосого и его матери.
— Нет, — уверенно покачала головой Нозоми, продолжая загораживать проход. — Это мой дом и я вам согласия войти не давала.
— Мы всё равно войдём, — пообещала офицер, устраивая борьбу взглядом с хозяйкой дома. — В случаях, оговоренных рядом параграфов, согласия хозяина дома не требуется. Уведомляю официально.
— Правомерность вашего решения обсудим после, в суде, — согласно кивнула Асады-старшая. — Причём после того, как сейчас подерёмся, вот прямо здесь. Сообщаю дополнительно, тоже официально: я ожидаю ребёнка и только что вышла из больницы, где находилась с целью сохранения беременности. Любые ваши действия, которые могут повредить мне либо плоду… — дальше она выдала самую стандартную страшилку, дававшую понять, что её действительно лучше руками не трогать.
