В это же время произошла битва, которая взбудоражила Европу. Герцог Брабантский[80] (брат королевы Марии, вдовы Филиппа Смелого) и граф Люксембургский[81] объявили, что они будут бороться за герцогство Лимбург в массовом "pas d'armes"[82]. Элита рыцарства прибывала из Франции, Германии, Фландрии и Эно, одни хотели сражаться за герцога, другие — за графа. Накануне битвы Ги де Дампьер[83], граф Фландрии, попытался вмешаться и как-то урегулировать конфликт. Однако его жена и невестка (родственницы графа Генриха Люксембургского) закричали: "Боже, мой господин, не вмешивайтесь, еще не время говорить о мире; бобы еще не созрели".
Это произошло 5 июня 1288 года в Воерингене, на Рейне, между Дюссельдорфом и Кельном, пятнадцать сотен рыцарей Жана Брабантского бросились на тринадцать сотен сторонников графа Люксембурга. На поле осталось лежать пятьсот бойцов. Граф Люксембургский был убит, но его сын женился на дочери победителя. Выжившие вернулись в свои замки, гордые тем, что приняли участие в этом беспрецедентном турнире…
Битва при Воерингене — это не только занимательный исторический эпизод; она имеет значение для понимания дворянского менталитета. Битва показывает, что старые феодальные понятия не исчезли полностью, как и ностальгия по частным войнам. В ней также выражена потребность в насилии, которое расцветет полным ужасом во время Столетней войны. Земной Иерусалим Святого Людовика был уже только воспоминанием, а ведь он умер в Тунисе только двадцать лет назад!
Поведение Филиппа Красивого составляет необычайный контраст с экстравагантностью герцога Брабантского, графа Люксембургского и их приверженцев. У молодого монарха, конечно, были дела поважнее, чем ехать в Воеринген, пусть даже в качестве зрителя! Он посовещавшись со своими советниками приступил к законодательной деятельности. Его первые крупные постановления датируются 1287 годом. Одно из них определило условия вступления в городскую буржуазию, чтобы "устранить мошенничество и злонамеренность", которые слишком часто становились поводом для этого. Кандидат, за которого поручались три мещанина, должен был предстать перед королевским бургомистром, обязаться построить или купить дом площадью не менее шестидесяти квадратных метров и проживать в городе от Дня всех святых до Дня святого Иоанна. Он должен был предварительно получить одобрение сеньора, которому он подчинялся. Целью этой меры, очевидно, было сдержать отток сельского населения.
