Шокирующие события в Херрине стали кульминацией одного из самых жестоких конфликтов между рабочими и нанимателями в США в 1922 году. А тогда подобные конфронтации были обычным делом. В следующем месяце бастовали работники железных дорог из нескольких профсоюзов. Первого июля около 400 000 человек и буквально, и фигурально бросили инструменты на землю и покинули рабочие места. Так же, как и владельцы шахт, железнодорожные компании в ответ наняли штрейкбрехеров и приставили к ним вооруженную охрану. И снова за этим неизбежно последовало насилие. Но на сей раз пострадали в основном забастовщики. Случаи, когда охранники открывали по рабочим огонь, происходили повсеместно: от Порт-Морриса в Нью-Джерси до Нидлза в Калифорнии. В городе Уилмингтоне в Северной Каролине «специально нанятый охранник» так обиделся на инженера Х. Дж. Саутвелла за то, что тот назвал его подлецом, что застрелил его на месте. По жестокой иронии, Саутвелл сам не участвовал в забастовке. В городе Буффало в штате Нью-Йорк железнодорожные полицейские случайно застрелили женщину с двумя детьми.
На чью сторону встанет правительство, сомневаться не приходилось. Гарри М. Догерти, генеральный прокурор администрации Уоррена Гардинга, страстно воевал с профсоюзами и за каждой забастовкой видел умысел злых сил. «Здесь заговор, достойный Ленина!» – заявил Догерти, параноидально убежденный в том, что большевики хотят подорвать американскую промышленность. Он был более чем готов помочь правительству разрешить ситуацию на железных дорогах. Среди тех, кто боролся с забастовками и защищал железные дороги, все чаще мелькали федеральные маршалы. 1 сентября вышел повсеместный судебный запрет на забастовки, пикеты и вообще любую деятельность профсоюзов. Как сказал один историк, перед нами «одна из самых одиозных директив в американской истории, которая нарушает абсолютно все конституционные положения о свободе слова и свободе собраний». Да, запрет был неконституционен, однако именно он завершил железнодорожную забастовку 1922 года. В историю он вошел как «Судебный запрет Догерти». Но, как мы знаем, политическая карьера самого Догерти закончилась бесславно. Член «банды из Огайо», участник Типот-доумского скандала (см. главу «Апрель»), Догерти вынужден был оставить свой пост, когда президента Гардинга сменил Калвин Кулидж.
в Лондоне и Берлине
Весь XX век заголовки газет по всему миру пестрели сообщениями о политических убийствах, и 1922 год не был исключением. 22 июня в Лондоне сэр Генри Уилсон возвращался с открытия военного мемориала на вокзале Ливерпуль-стрит. На Итон-плейс в районе Белгравии, у самого его дома, в сэра Генри выстрелили. По некоторым сведениям, возможно, фантастическим, после первого выстрела сэр Генри выхватил церемониальный меч, который взял на открытие мемориала, и кинулся на нападавших с криками: «Трусливые свиньи!» Те выстрелили в сэра Генри еще несколько раз и сбежали после того, как он упал замертво. Сэр Генри Уилсон был ирландец, бывший начальник Имперского Генерального штаба, командующий британской армии. Соотечественники ненавидели его за ту роль, которую он сыграл в Ирландской войне за независимость. Оба стрелка состояли в Ирландской республиканской армии, звали их Реджинальд Данн и Джозеф О’Салливан. Убив Уилсона, оба бросились бежать с места преступления, но О’Салливан, на Первой мировой войне потерявший ногу, не мог двигаться быстро, и его арестовали. Данн бросился ему на помощь, ранил двух полисменов и еще одного прохожего, но и его тоже схватили. Через два месяца обоих террористов повесили в Уандсвортской тюрьме.
