Их, вместе с управляющим Макдауэллом, согнали в одну группу и повели обратно в Херринг. Этот путь был длиной восемь километров. По дороге численность бастующих только росла, и чем больше их становилось, тем тяжелее было ими управлять. Штрейкбрехерам угрожали: «Перестрелять надо вашего брата, вот тогда страна свободно вздохнет!» И били прикладами винтовок. Особенно доставалось Макдауэллу. Вскоре его голова была залита кровью от нескольких ран. Несмотря на пожилой возраст и немощь, управляющего не щадили. «Повесить надо старого сукина сына!» – крикнул один шахтер из профсоюза. Несколько раз Макдауэлл падал, и всякий раз его грубо ставили на ноги. Наконец его увели с дороги, послышались выстрелы. Тело управляющего с двумя пулями в груди после обнаружил у себя на поле местный фермер. Невеселое шествие между тем продолжалось, и вблизи от Херрина шахтеры и их союзники утратили остатки дисциплины. Они уже убили некоторых штрейкбрехеров, а выживших загнали на другое поле. Там их выстроили вдоль изгороди из колючей проволоки и приказали спасаться бегством. «Вот и поглядим, добежите ли до Чикаго, грязная вы алкашня!» – так, передают свидетели, прокомментировал один шахтер. Штрейкбрехеры прорвались сквозь ограду и кинулись к ближайшему лесу, а бастующие открыли огонь. Один из охранников, Эдвард Роуз, решил, что лучше всего притвориться мертвым. Он услышал, как какой-то шахтер кричит: «Клянусь Богом, кое-какие молодчики еще не испустили дух! Трудненько же их завалить!» Роузу выстрелили в спину, однако рана оказалась не смертельная – он выжил. Другим не так повезло.
Шестерых штрейкбрехеров поймали и отвели в Херрин. Вокруг них собралась толпа: мужчины, женщины, дети – все били их. Так злополучных рабочих из Чикаго согнали на местное кладбище и связали друг с другом. Раздался ружейный залп, и связанные рухнули на землю. Стрельба продолжалась. Когда увидели, что три жертвы еще живы, им перерезали горло ножом. Мертвые тела осыпали проклятиями. Один человек на кладбище даже мочился на них – и никто его не останавливал. Когда в городке худо-бедно навели порядок, раненых отправили в больницу, а мертвых отнесли на местный склад. Там тела раздели, отмыли и выставили на потеху публики на несколько часов. Мимо проходили шахтеры со своими семьями, некоторые плевали на мертвецов, слегка прикрытых тонкими простынями. Одна женщина, тащившая за собой детей, будто бы сказала им: «Вот они, грязные бездельники, что пытались отнять у нас хлеб!»
