Однако и Станислава Казимировича (ставшего руководителем стратиграфических исследований в экспедиции) склонить к изменению легенды Карцев не смог. Тот вежливо отверг идею корреляции всей восточной толщи с низами западной (впрочем, не особенно вникая в построения Карцева), а возникновение базит-гипербазитового комплекса обусловил существованием узкого рифта типа Красного моря, не получившего будто бы дальнейшего развития.
«Что ж, собственных целенаправленных наблюдений у меня пока нет, — рассудил Сергей Андреевич, — значит, следует продолжать собирать и классифицировать чужие. А в будущем полевом сезоне постараться проверить свои наработки. И капать, капать на мозги, причем пока не столько Кривоносу, сколько Давыдову: он же петролог, да и малый, вроде, не глупый, хотя малоинициативный. Но современные петрохимические пересчеты знает и должен осознать мою правоту!».
Оказалось, что Алексей вполне созрел для геодинамики. У него накопилось большое число пересчетов различных вулканитов Борисихинской площади, в том числе и по Пирсу и по Бородину. Скороспелые выводы Карцева они подтверждали.
— Ты что, не придал значения тому, что у тебя получилось? — насел ретивый новобранец.
— Отчего ж? — задрал подбородок петролог. — У меня и статья вчерне готова по геодинамической привязке этих вулканитов. Вот доведу и пошлю в Томск, на предстоящее совещание по магматизму Сибири…
— Ты Аркадию Алексеевичу ее показывал?
— Зачем его напрасно раздражать? Он все равно с ней не согласится…
— Но ведь каждая научная работа должна иметь практическую отдачу? — возмутился Сергей. — Где же внедрять твои разработки, если не на геологической съемке?
— Я не такой фанат картирования, как все вы, — усмехнулся Давыдов, — и считаю, что добротная публикация важнее полуфантастической геологической карты…
— А что же тогда ты напишешь в отчете по завершении наших работ? Что будет угодно начальству?
— До этого конца еще дожить надо, съемка только началась… За это время, по аналогии с расчетом Насреддина, либо начальника повысят, либо он перестроится…
— …либо ты куда-нибудь слиняешь, так? — закончил мысль товарища Сергей. — Больно тонкий расчет, я тебе скажу… Нет, братец, давай-ка лучше объединим усилия да будем, в самом деле, перестраивать мировоззрение нашего бугра. Мне кажется, не такой уж он правоверный фиксист…
И все-таки исподволь весна проникала в мученика науки. Выходя из экспедиции, он глубоко вдыхал напоенный солнцем и свежестью воздух, обегал взором голубой небосвод, сосулистые крыши, множественность проталин, стайки шустрых воробьев и с интересом притормаживал на ладных женских станах… Обычно то был краткий эпизод перед посадкой в криволуцкий автобус — но не в эту пятницу… Сегодня он прошел мимо автобуса и фланирующим шагом пустился вниз по переулкам, к центральным улицам М-ска. Сегодня Юлина мама отбыла к родственникам в Европу, то бишь Пензу, прихватив с собой и любимого внучка, пятилетнего Миколку. И двухкомнатная квартира оказалась, наконец, в единоличном пользовании дочери, чьи интересы в новом году явно сместились в область сексуальных переживаний. Каждые выходные она приезжала в Криволучье, к Сергею, но уединения всласть, на полную катушку, там не получалось. Она сердилась, выговаривала любовнику за дискомфорт, он же все более чувствовал себя в роли отбывающего повинность и, хотя в постели, рядом с ее царственным и трепетным телом каждый раз зажигался и оказывался на высоте, наибольшее удовлетворение испытывал, когда за любовницей закрывалась дверь.
