— Приличная девушка сказала бы на это: не в деньгах счастье, — разразилась тирадой Лиза. — Но я вижу, что счастливые люди о деньгах не думают только потому, что они у них есть. У вас их совсем недавно не было, я знаю. Их незаметно и сейчас, но я почему-то уверена, что в скором времени денег у вас появится много и вы перестанете тратить время на их накопление.
— Вы очень проницательны, Елизавета Петровна, — склонил голову на грудь Городецкий.
— На этой оптимистичной ноте мы свой визит завершаем, — сказала Лиза и посмотрела на Мещерского.
— Пожалуй, Лизанька, — улыбнулся тот, встал с кресла и протянул на прощанье руку хозяину. А Городецкий, проводив гостей, сел, разумеется, ваять нетленку.
Глава двадцать шестая
Ужин в Несвиже
Двадцать шестого июня гусарский О…ский полк вошел в городок Несвиж вместе с ядром 2-ой армии. Багратион объявил трехдневный отдых — первый после выхода из Волковыска. Городок, надо сказать, располагал к отдыху: был он достаточно большим, очень благоустроенным и очень живописным, располагаясь на берегах системы прудов. Ну а Несвижский замок просто поражал своей красотой, подлинно европейской. Принадлежал он старшей ветви рода все тех же Радзивиллов, а в данное время Доминику Радзивиллу — молодому человеку лет 27, окруженному многочисленными родственниками и челядью. Багратион, естественно, в этом замке и остановился — впрочем, по приглашению Доминика. Вместе с ним там поселился его генералитет. Ну, а гусарам довелось стоять в замке и вокруг него в карауле. Впрочем, Ржевскому в караул идти не пришлось: желая немного развлечься, Багратион пригласил ряд полковников и этого уже очень известного во 2-ой армии поручика на ужин. Что ж, денщик вновь привел мундир и ботики барина в идеальный порядок, и Дмитрий пошел от своей городской квартиры к замку — благо, там было все рядом.
Оружия он, естественно, не взял. Во дворе замка его приветствовали караульные собраты и даже внутри на парадной лестнице стояли в карауле… Кто бы вы думали? Корнеты Бекетов и Арцимович! При виде Ржевского они сделали в шутку «на караул», что было замечено двумя девушками, поднимавшимися в обеденный зал сзади поручика. Они недоуменно пошушукались и вдруг одна из них тихонько воскликнула по-русски:
— Так это тот красавец-гусар Ржевский! Помнишь, Аня, его на балу в Гродно?
Сказано было тихо, но у поручика слух был профессионально обострен — в караулах. Вида он не подал, но задержался у огромного зеркала. К этому же зеркалу магнитом притянуло девушек и в итоге в нем возникло тройное отражение: поручик и две красавицы по обе его стороны, которых он сразу узнал — Анна и Софья Ланские.
