За ней, отставая шагов на 10, выскочил голый, весь волосатый, да еще и рогатый мужик, в паху которого мотался подъятый гипертрофированный фаллос.
— Сатир? — предположил теперь уже Николас.
Тут верх склона осветился лучом света (явно прожекторного), который высветил величавую женщину в оранжевом хитоне, в руках у которой были серебристый лук и колчан.
— Артемида… — опознал богиню Николас.
Нимфа, прибежав к богине, прячется за ее спину. Артемида, наложив стрелу, натягивает лук и стреляет в набегающего сатира. То падает, исчезая из поля зрения. Богиня величественно спускается по склону в сопровождении нимфы и встречается на полпути с Аполлоном. Боги приветствуют друг друга характерным жестом (подъяв руки ладонями наружу) и уходят в гущу леса. Прожектор гаснет, все вновь замирает под лунным светом.
— И мне пора, мистер Эрфе, — сказала вдруг Лили.
— По возвращении в схрон поздравьте своих друзей с удачным представлением, — съязвил Николас.
— А может, это предостережение?
— Мне?
Из двери виллы вышел, наконец, Кончис с двумя бокалами бренди в ладонях.
— Мне, в самом деле, пора, — торопливо и понизив голос, произнесла девушка.
— Когда мы вновь увидимся? — столь же заговорщицки спросил Николас.
Но Лили уже сорвалась с места и, почти пробегая мимо Кончиса, коснулась его щеки. Николас тоже пошел навстречу богачу-эксцентрику:
— Ну у Вас и размах! И все ради одного единственного зрителя — меня?
Помолчав, глядя в лицо молодого человека, Кончис произнес:
— Быть может, самым мудрым для Вас было бы вернуться в школу. И больше здесь не появляться.
— Нет. Хочу узнать, что все это значит. Каков Ваш замысел и каким будет финал.
— Судьба каждого, Николас, — менторским тоном заговорил старый грек, — определяется его душевными устремлениями и случайностями, а их много. Потому — что можно знать о своем будущем, даже в рамках одного года? Пойдемте, выпьем перед сном бренди и поговорим еще об искусстве… Например, на тему: жив ли еще такой род литературы как роман?
Глава седьмая
Макс радуется разговору с Элли, а Николас — свиданью с Жюли
Утром Макс (Николас вновь ушел в тень), отлично выспавшийся (ему вообще на этом острове спалось прекрасно!), стал было делать зарядку, как вдруг услышал характерное гудение вертолета, который в скором времени приземлился на пляже. Из виллы к нему спустился Кончис в сопровождении какого-то молодца, увешанного сумками, они забрались в салон и вертолет улетел.
«Интересно, а нам-то что здесь остается делать?» — озадачились и Макс и Николас. Спустившись вниз и выйдя на веранду, Макс нашел на столе английский завтрак: горячие натуральные колбаски с разогретой фасолью, ветчину с яйцом и чай с кусочком яблочного пирога. Здесь же лежала записка, придавленная ножом, в которой Кончис просил его извинить (дела!) и провести на вилле весь день в свое удовольствие.
