VIII. Болезнь и одиночество Беппо
Больные, в лихорадке, они пролежали в дупле весь остаток ночи и весь следующий день. Взвизгивая, как больные дети, они лежали обнявшись и зализывали друг другу раны. Беппо обвивал своими длинными руками неуклюжее тело своего друга, и ему удалось вытащить цепкими пальчиками у себя и у енота несколько дробинок, лежавших под верхним слоем кожи.
Хотя догнавшие обоих дробинки были на излете, Беппо все-таки пострадал сильнее своего друга. Вечером на другой день енот уже чувствовал себя гораздо лучше. Он освободился из объятий Беппо и выбрался из дупла. Добравшись доверху, он вопросительно оглянулся на Беппо, но тот только жалобно взвизгнул в ответ. Он был слишком болен, чтобы думать о еде или проказах, и вместо того, чтобы вылезти вслед за енотом, свернулся покруче клубочком и старался заснуть…
На заре ему стало легче. Он почувствовал голод, и у него хватило сил добраться до выхода и вылезти на сухую ветку, где он обыкновенно спал. Растянувшись на теплом утреннем солнышке, он стал ждать возвращения черномордого приятеля с ночной охоты. Но солнце поднималось все выше и выше, а енот не возвращался. Беппо соскучился, сделался раздражительным и наконец решил спуститься вниз на знакомое место, где росла черника. Это стоило ему больших усилий. Но внизу, наевшись вдоволь вкусных ягод, он успокоился и, растянувшись на горячем от солнца камне, сладко уснул.
Он проснулся, когда уже смеркалось. Сон освежил и укрепил его, и он совершил обратный путь домой к старому каштану привычным путем, по верхушкам. Он надеялся найти там своего друга.
Забравшись на дерево, он заглянул в дупло. Потом вдруг отскочил с испуганным криком и сел поодаль на ветке. В эту самую минуту из отверстия показались не одна, а две черных мордочки.
И это были не дружеские лица — нет, их черные глазки сверкали злобой, их губы были оттянуты назад и обнажали угрожающие желтые зубы.
Беппо не понимал. Один из енотов был его недавний друг, но другого он никогда не видел. И все-таки он хотел быть любезен и с ним. Поэтому он произвел глоткой несколько дружелюбных звуков, относившихся к обоим. Но положение дел, очевидно, изменилось, потому что енот, бывший столько времени его другом, сердито заворчал в ответ, а шерсть на спине другого енота, самки, начала угрожающе ерошиться.
Тогда Беппо понял все, и его обезьянье сердце заныло. Где-нибудь сегодня ночью енот встретил новую подругу, и старая дружба была забыта.
