Красный лорд. Невероятная судьба революционера, замнаркома, флотоводца, редактора, писателя, дипломата и невозвращенца Фёдора Фёдоровича Раскольникова | страница 53
Свободная Россия — линкор (с 1917 г.)
Шестая мина ударила в самую середину линкора. Густой белый дым окутал весь корабль. Дым рассеялся, и стали видны во многих местах огромные пробоины. Корабль, покачиваясь, начал медленно крениться на правый борт. Посыпались, перекатываясь по палубе, паровые катера, шлюпки. Тяжёлые круглые башни с двенадцатидюймовыми орудиями, отрываясь от палубы, катились по гладкому настилу, сметая всё на своём пути, и обрушивались в море, подымая столбы брызг. Через несколько минут корабль перевернулся, подняв кверху обросший тиной и ракушками тёмный киль, но ещё с полчаса держался на поверхности, будто губка, пропитываясь водой, пока не ухнул в пучину, образовав бурно кипящий водоворот.
Люди на берегу, как на похоронах, обнажили головы. Слышались сдавленные рыдания…»
(Лев Никулин запомнил слова, которые были сказаны Ларисой Рейснер по поводу затопления кораблей в Новороссийске, а также об эсерах и о себе:
— …Трагедия? — воскликнула она. — Да, трагедия. Но революция не может погибнуть! А левые эсеры — кокетки. Только путаются в ногах…
Этим левым эсером был писатель, учёный-филолог, теоретик кино Виктор Шкловский, который участвовал в февральской революции, был эмиссаром Временного правительства на Румынском фронте, а из рук Корнилова получил Георгиевский крест.)
В книге «Правда о потоплении Черноморского флота в 1918 году», вышедшей пять лет спустя после этих драматических событий, В. А. Кукель счёл необходимым отметить, что только приезд Раскольникова, его выступления позволили резко переломить настроение окончательно деморализованных к тому времени матросских масс. Другой участник этой операции — С. М. Лепетенко писал о том, что многие матросы-черноморцы считали: явись Раскольников в Новороссийск хотя бы на день раньше, флот удалось бы затопить весь полностью.
Тем временем «Керчь» развернулась, дала полный ход и вскоре скрылась за мысом. Она ушла к Туапсе, с тем чтобы там затонуть, как решила команда, благоразумно остерегаясь проделать это в Новороссийске. А на рассвете следующего дня она была затоплена недалеко от города Туапсе, и перед погружением на тёплое морское дно с антенны приготовленного к гибели корабля была отправлена печальная радиограмма:
«Всем, всем, всем. Погиб, уничтожив часть судов Черноморского флота, которые предпочли гибель позорной сдаче Германии.
Эскадренный миноносец „Керчь“».
Так были потоплены миноносцы, эсминцы и транспорты «Гаджибей», «Калиакрия», «Пронзительный», «феодониси», «Громкий», «Сметливый», «Капитан-лейтенант Баранов», «Стремительный», «Лейтенант Шестаков», «Оксюз», «Эльбрус», «Женероза», «Фредерикс», «Сербия» и дредноут «Свободная Россия».
