«…каждый вечер он встречается с рыженькой машинисткой, которая работает в банке «Лионский кредит». Я долго не решалась открыть вам глаза, но…»
Равинель заходил по комнате, сжимая кулаки.
— Совершенно немыслимо! Люсьена совсем чокнулась…
Как бы машинально он сунул письмо в карман и посмотрел на часы.
— Пожалуй, уже поздновато… И потом, сегодня среда, и у нее, должно быть, дежурство в больнице… Жаль! Мы могли бы сразу же разобраться в этой дурацкой истории… Ну ничего, подождем.
Он вдруг остановился и недоуменно развел руками:
— И эта женщина считалась нашим другом… Мы принимали ее как члена нашей семьи… Почему, ну почему она это сделала?
Он налил себе вина и выпил одним глотком.
— Ты, может быть, съешь чего-нибудь? Если Люсьена такое отмочила, это еще не повод, чтобы…
— Нет, спасибо, я ничего не хочу.
— Тогда глоток вина?
— Нет. Дай мне стакан воды.
— Ну, как хочешь.
Твердой рукой он взял графин, налил стакан и поставил его перед Мирей.
— А не думаешь ли ты, что кто-то подделал ее почерк и подпись?
— Глупости! Я ее слишком хорошо знаю… И потом, эта бумага! Письмо, несомненно, было отправлено отсюда. Посмотри на почтовый штемпель: Нант… Отправлено вчера. Я получила его вечерней почтой, в четыре часа. Подумать только, какой ужас!
Вытерев щеки носовым платком, она потянулась к стакану.
— Знаешь, я не раздумывала ни минуты.
— В этом ты вся, мне это известно.
Равинель нежно погладил ее по голове.
— А может, Люсьена просто завидует нам, — шепнул он. — Она видит, как мы дружны… Есть ведь люди, которым невыносимо смотреть на счастье других… Но можем ли мы знать, что у нее на уме?.. Ведь три года тому назад она так заботливо выхаживала тебя… Нет, она была так нам предана. Можно даже сказать, что она тебя вытащила с того света, не так ли? Ты ведь была тогда совсем плоха… Но, в конце концов, спасать людей — это ее профессия… А может, у нее просто легкая рука?.. От тифа ведь не обязательно умирают.
— Да, но вспомни, как она была добра ко мне… Она даже велела отвезти меня в Париж на машине, принадлежащей больнице.
— Да, конечно! Но кто может сказать, что она уже тогда не замышляла встать между нами?.. Ведь теперь, когда я об этом думаю… Она даже заигрывала со мной. Я удивлялся, что она так часто встречалась мне. Скажи-ка, Мирей, а что, если она влюблена в меня?
Впервые за весь вечер лицо Мирей осветилось улыбкой.
— Влюблена? — сказала она. — В тебя? Ну ты и выдумал!
Она выпила воду мелкими глотками, поставила пустой стакан и, увидев, что Равинель вдруг побледнел, а глаза его как-то странно заблестели, взяла его за руку и добавила:
