— Где она? Говори, где она?
Равинель, ошеломленный, медленно поднялся.
— О ком ты говоришь?
— Об этой женщине… Мне все известно… Не стоит лгать!
Он машинально пододвинул ей стул и, ссутулясь, приняв удивленный вид и недоуменно разведя руки, спросил:
— Мирей, дорогая… Что с тобой? Что все это значит?
Она буквально рухнула на стул, уронила голову на сложенные на столе руки — при этом ее светлые волосы упали на тарелку с ветчиной — и разразилась рыданиями.
Совершенно обескураженный и искренне потрясенный, Равинель принялся утешать ее, похлопывая по плечу.
— Ну будет, будет тебе… Да успокойся же! Что это еще за история с какой-то женщиной? Неужели ты думаешь, что я тебе изменяю? Глупышка! Ну иди, посмотри сама… Да, я на этом настаиваю. А потом ты мне все объяснишь.
Подняв ее со стула, придерживая за талию, он повел ее за собой. Склонив голову ему на грудь, Мирей продолжала плакать.
— Ты можешь все осмотреть. Не бойся. Пойдем.
Он толкнул ногой дверь в спальню, нащупал выключатель, включил свет. Говорил он громко, ворчливо, как старый добрый друг.
— Узнаешь эту комнату, а?.. Здесь только кровать и шкаф… И никого ни в кровати, ни в шкафу… Принюхайся!.. Ну что? Пахнет только табаком, поскольку я люблю выкурить трубочку перед сном… Духами не пахнет, верно? Пойдем теперь в ванную… Если хочешь, осмотри и кухню… Мне нечего скрывать…
Шутки ради он открыл даже кухонный шкаф. Мирей вытерла глаза и постаралась улыбнуться. Он повернул ее к себе и прошептал ей на ухо:
— Ну что, убедилась, малышка? Мне даже нравится, что ты меня ревнуешь… Но проделать из-за этого такой путь, да еще в ноябре… Что же тебе наговорили обо мне?
Они вернулись в столовую.
— Черт возьми! Мы же забыли осмотреть гараж!
— Не надо так шутить, — пробормотала Мирей и чуть было не разрыдалась снова.
— Тогда давай! Выкладывай всю историю… Садись в кресло, а я пока включу калорифер… Ты не очень устала?.. Вижу, вижу, ты буквально валишься с ног! Устраивайся поудобнее.
Он придвинул обогреватель к ногам жены, снял с нее шляпку и примостился на подлокотнике кресла.
— Не иначе как анонимка, да?
— Если бы анонимка… Мне написала сама Люсьена.
— Люсьена?.. А письмо у тебя с собой?
— Конечно!
Она открыла сумку, вынула конверт. Он буквально вырвал его у нее из рук.
— Да, это ее почерк. Ну это уж слишком!
— Она даже не постыдилась подписаться.
Он сделал вид, что читает письмо. На самом деле он знал наизусть эти три страницы, которые Люсьена написала в его присутствии не далее как позавчера:
