Я подняла взгляд на многолюдный тротуар и мельком заметила крошечную фигурку, вьющуюся между прохожими, а позади нее – грузного сердитого мужчину. Когда ребенок – на вид не больше девяти лет – оказался в дюжине шагов от меня, я увидела заостренные ушки, торчащие из светлой, почти белой копны волос, и яркие зеленые глаза. Его лицо и одежда были грязными, и выглядел он страшно напуганным.
Когда мы поравнялись, я шустро поймала его за худенькую руку и рывком подтянула к себе в узкий проем между газетным киоском и кофейней. Затем попятилась, заслоняя его тщедушное тельце своим и игнорируя маленькие ручки, тщетно толкающие меня в спину.
Мужчина остановился, его потное лицо покрылось пятнами от злобы, взгляд свирепо рыскал по улице. Не найдя свою жертву, он громко выругался, чем вызвал осуждающие взгляды окружающих.
Эльфенок всхлипнул за моей спиной, и я сжала его плечо.
– Тихо.
Мужчина ушел, замедлившись на перекрестке, чтобы еще раз осмотреться. Я не знала, что у него за проблемы с эльфом, но мне было плевать. Нет ни одного достойного оправдания, чтобы загонять ребенка, словно какое-то животное.
Почувствовав на себе взгляд, я взглянула на оживленную улицу и заметила высокого темноволосого юношу. На вид немного за двадцать, красивый, хорошо одетый – в черные штаны и серую рубашку, которая совершенно не скрывала его мощную мускулатуру. Мне показалось, что он фейри, но юноша стоял слишком далеко, чтобы сказать наверняка.
Он продолжал наблюдать за мной: наверное, гадал, с чего бы мне вмешиваться и защищать беспризорного эльфенка. Я дерзко уставилась в ответ и мысленно взмолилась, чтобы он не окликнул того мужчину.
Когда рядом с ним припарковался серебряный внедорожник, прервав его наблюдение за мной, я выдохнула с облегчением. Тогда он и белокурый парень – тоже фейри, судя по виду, – сели в машину, даже не посмотрев в мою сторону.
– Эй! Отпусти! – приглушенно взвыл мальчишка сзади, отвлекая меня от отъезжающего внедорожника. Я оглянулась, чтобы удостовериться, что мужчина ушел, и наконец выпустила эльфенка.
Его бледное лицо сморщилось от возмущения.
– Зачем ты это сделала?!
– Что? Спасла тебя от того верзилы?
Он вытянулся в полный рост – во все сто двадцать сантиметров на фоне моих ста семидесяти трех.
– Не нужна мне твоя помощь! Я сам могу о себе позаботиться.
– Ага, я так и поняла, – парировала я, изучая его осунувшееся лицо и недружелюбные глаза, которые, наверное, повидали больше, чем положено любому ребенку. Жизнь на улице нелегкая, а для детей, тем более фейри, и подавно.
