– Я родился и вырос на Госке, – продолжил Ашаакш. – А там общий давно уже вытеснил все местные языки.
Расэк обернулся и встретился взглядом с огромными зелёными глазами. Ямочек на щеках донтокчанина почти не было, только слева наметились три углубления, значит Ашаакш моложе Лушгрула. На правом плече расположились целых пять ромбов, похоже, гид не раз выслужился перед отчизной.
– Как вышло, что донтокчанин родился на Госке?
Расэка так и подмывало добавить: «И как вашим соотечественникам удалось вернуть вас на Донток?»
– Мой отец был дипломатом.
– Ну разумеется.
Ответ Ашаакша снимал все дальнейшие вопросы. Дипломат с семьёй перебрался на другую планету – вполне распространённая практика. А «был дипломатом» давало понять, что отец Ашаакша либо потерял работу, либо умер. В обоих случаях его жене и детям полагалось вернуться на Донток.
Пока они шли по коридору, на стенах появлялись непонятные закорючки – числа, как объяснил Ашаакш. Расэк не понимал, почему в отеле для инопланетных туристов номера комнат не подписали на общем. Похоже, донтокчане полагали, что их язык обязаны знать все вокруг. Информационные таблички в душе, рекламные вывески, которые Расэк видел в окно, теперь вот ещё и числа – всё на донтокчанском. Даже интерфейс шшрипа – чёрного диска с сенсорным экраном, который ему выдал Лушгрул, чтобы расплачиваться в отеле и оставаться на связи. Впервые в жизни Расэк находился в самом центре информационного пространства и не понимал ни слова.
Под очередной закорючкой возникла дверь, через мгновение появилась соседняя – отреагировала на приближение Ашаакша. Расэк кивнул гиду и шагнул в свою комнату, дверь за спиной тут же исчезла. Теперь выйти в коридор можно было только через смежную комнату, в которой разместился надзиратель.
Отведённый Расэку номер оказался ещё меньше вчерашней кельи. Приходилось буквально протискиваться между узкой кроватью и стеной, чтобы подойти к окну или заглянуть через дверь в комнату Ашаакша. Сумка лежала у изголовья, другого места попросту не нашлось. Расэк постоял секунду, не зная, чем заняться. Утром он попросил Ашаакша объяснить, как связаться с Лушгрулом, хотел выяснить, не появились ли новые сведения. Но следователь проворчал, что занят, и отключился. Оно и ясно, с какой стати Лушгрулу обсуждать дела с главным подозреваемым? Но как ещё Расэк мог разобраться в происходящем?
Он сел на кровать и достал из сумки голубой шарик, прикреплённый к металлическому кольцу, – подарок Алисы. Она вручила сувенир на память в здании Перехода, когда Расэк покидал Землю: «Не хочу, чтобы у тебя осталось впечатление, будто наша планета – это только очереди в аэропортах». Алиса не ошиблась, теперь, глядя на её подарок, Расэк вспоминал тот самый день, когда они смотрели друг на друга, позабыв обо всём, а крошечный земной шарик вращался между ними.
