— Стоп, — скомандовал я. — Нам налево.
Заскрежетали тормоза, но машина остановилась, лишь проехав еще добрых двадцать метров.
— Тормоза не держат, — отметил я. — Похоже, тебе всучили старую калошу.
Мы вернулись на перекресток задним ходом, зигзагами. Мириам не отличалась мастерством вождения. Она нервничала, чувствуя, что я наблюдаю за ней, и рванула вперед очень резко. Толчки растревожили наш багаж. Я встал на колени и как мог удерживал свертки и пакеты, чтобы они не посыпались нам на голову. Я взглянул на часы. И речи нет, чтобы остановиться и привести багаж в порядок! Мы выехали на дорогу, ведущую в Гуа.
— Проезжай на одном дыхании, — сказал я. — Так безопаснее.
Насколько хватало глаз тянулась ровная морская гладь, и дамба Гуа прямой чертой делила ее на две части. Ночь была до того светлая, что Мириам погасила фары. Мы миновали первый маяк, высоко поднимавший деревянный спасительный помост, и машина покатила вровень с морем. По мере того как мы продвигались вперед, пустота вокруг нас расширялась до бесконечности. Берега пока еще не было видно. Остров таял в потемках. Оставалась только узенькая полоска дороги, пронзающая серое пространство, от неподвижности которого невольно сжималось сердце. Вдалеке, чуть ли не на горизонте, обменивались световыми посланиями другие маяки. Через двенадцать минут мы будем на другом берегу. А пока дамба становилась все ниже, сливаясь с ложем океана. Просачивающаяся вода медленно расплетала поникшие морские водоросли. Я видел, как она поблескивала слева и справа, чуть пенясь и наделяя чуть заметным свечением края камешков. Обозначился второй маяк, вырос и исчез за нашей спиной. Самое трудное миновали.
— Теперь ты видишь, что у нас не было времени, — начал я.
Внезапно машину занесло, и мотор заглох. Мириам выключила зажигание, потом нажала на стартер, включила сцепление. Машина проехала несколько шагов и стала крениться, как садящийся на мель корабль.
— Тормози! — закричал я.
Я вылез и обошел машину. Задний мост сошел с дороги и завяз. Мириам высунулась из окошка.
— Конец?
— Нет, — ответил я. — Ты неудачно повернула.
Наши голоса отчетливо и громко слышались в тишине, джаз вносил в происходящее что-то странное и вместе с тем успокаивающее. Мириам тоже вылезла из машины.
— Ничего не понимаю, — сказала она, — поверь, я старалась изо всех сил вести машину по центру… Это серьезно?
— Не думаю. Подложу под шины камешки. Плохо только, что машина уж слишком тяжелая.
